- Маленькая глупая птаха! - подлетел к ней черный ворон, и только тогда Жиль поняла, что снова стала белой голубкой. - А если бы меня не оказалось рядом?..
- Но другого пути нет...
- Теперь он у тебя будет, потому что я подарю тебе крылья.
- Но как?
- Увидишь, птаха...
Две птицы общались то ли мысленно, то ли на птичьем языке, но в голове Жиль слышала голос колдуна. Он ее спас от смерти, и она ему была благодарна за это.
- Лети за мной, - вновь раздался в голове голос Ландера, а может это ворон прокаркал...
Черная птица взмыла ввысь, и Жиль едва успела сообразить, что нужно следовать за ней, чтобы не потерять из виду.
Ворон завис в воздухе, поджидая голубку.
- Как же моя работа? Я уже и так опаздываю.
- Я разрешаю тебе сегодня задержаться, - вот как, скажите на милость, у нее получилось разобрать в голосе того, кто и не говорил вовсе, улыбку? Но Жиль ее отчетливо слышала и представляла улыбающегося колдуна.
Они пролетали над священными камнями, и сейчас те, в полуденном свете, выглядели как бесформенные глыбы, которыми была усыпана пустошь. Но Жиль помнила, как выглядели те при лунном свете, когда они с Монилой пришли туда, чтоб развеять прах Зуи. Дрожь не заставила себя ждать. Как же ей тогда было страшно!
Сразу за пустошью ворон начал снижаться, и на землю уже опустился в образе человека. То же самое произошло и с Жиль, как только оказалась в поле яркого свечения колдуна. На этот раз превращения она даже не почувствовала. Разве что пошатнулась, когда поняла, что стоит на ногах.
- Просто закрой глаза и почувствуй землю под ногами, - тихо произнес Ландер, придерживая Жиль за талию, прижимая к себе.
Все казалось настолько естественным, даже руки мужчины на ее талии. Не было стыда или ложной скромности. Как будто только так и должно быть. Но Жиль чувствовала дыхание колдуна на своем лице и боялась открыть глаза. Ее уже перестало шатать, но Ландер не выпускал ее талии. И боялась она сейчас прочитать в его глазах отражения своих чувств.
- Можешь открыть глаза, птаха, - новая теплая волна коснулась ее разгоряченных щек. И снова он улыбался.
Черные, непроницаемые и очень внимательные омуты. Глаза колдуна не затронула улыбка, что играла на губах. Он изучал ее лицо, скользил по нему взглядом. А рука его гладила спину Жиль, разгоняя тепло по коже. Прикосновения она чувствовала даже сквозь толстую ткань платья, словно вдруг осталась совершенно обнаженной.
- Ты меня боишься? - прошептал он ей в губы.
- Нет, - отозвалась Жиль. Сейчас она боялась только себя и своего желания ощутить его поцелуй. Такой же, как тогда, в купальне. Желание было так сильно, что снова закружилась голова. А может быть, это случилось от того, что глаза его находились так близко.