Мирон не стал отвечать, только что-то буркнул себе под нос и затянулся сигаретой. Потому что возразить нечего. Должен.
Мы оба должны этому маленькому герою за то, что он грудью встал на нашу защиту от одного из ковенов ведьм, которые мечтали порвать меня на мелкие кусочки.
Мирон даже пытался продемонстрировать свою благодарность, приперевшись однажды ко мне домой с огромным тортом для домового, но долго перемирие не продлилось. Степан начал ерничать, причем довольно обидно, Мирон возмутился, домовой опрокинул ему на голову пакет муки… В общем, расстались друзьями…
Мерзкий тем временем изумленно разглядывал малыша, видимо, не до конца веря, в то, что можно вот так запросто перекурить на балконе с самым настоящим домовым.
— Максим, — аккуратно пожал мой друг маленькую ладошку. — Приятно познакомиться. Интересно, а в моем доме такой же живет?
— Зависит от дома, — мгновенно отозвался Степан. — Нынче с домовыми напряженка. Дома растут, а кадры брать неоткуда. Да и престиж профессии подрастерялся. Большинство жадными стали, глотка молока для защитника жилища пожалеют. А некоторые кусок засохшей колбасы еще полгода вспоминать будут, как будто у них дорогущий деликатес исчез в неизвестном направлении.
Вот и мне на орехи досталось. И не кусок, а целая палка. Между прочим, кроме нее в холодильнике больше ничего не было, в результате из-за этого пакостника мне ночью пришлось тащиться в Макдак за пропитанием. И аргумент, что колбаса две недели валялась, здесь не действует, может быть это стратегический запас на черный день был. День наступил, а колбасы не оказалось… Обидно…
Мерзкий смотрел на Степана, широко открыв рот. Скорее всего, даже его, привычная ко всему, психика оказалась не готова к такому словоблудию от домового.
— Но мне кажется, что вы более адекватный молодой человек, чем два этих неотесанных мужлана, — разливался соловьем мелкий засранец, найдя благодарные уши, — и сумеете оказать на них положительное влияние. А я, со своей стороны, буду рад помочь вам по любому вопросу.
— Спасибо, — выдавил из себя Максим, а затем перевел ошалевший взгляд на меня. — Однако, весело у тебя, оказывается.
— Москва, в принципе, город веселый, — согласился с ним я. — Степан, ты по делу али как?
— По делу, — на глазах посерьезнел домовой. — Мне с тобой поговорить требуется, так сказать, наедине.
— Ой, ой, ой, какие мы таинственные, — рассмеялся Мирон и начал подталкивать Мерзкого в сторону коридора. — Общайтесь, мы же понятливые.
И уже закрывая дверь, добавил:
— Степан, я тебе фуражку подарю! Только не морщи так лоб больше!