– Quell bruit Jerome?.. Жером?
Певица-мулатка выглянула как раз в тот момент, когда я оттаскивал тело от двери. Вампирша была одета в черное обтягивающее платье с длинным вырезом слева, что обнажал ее шоколадную ножку. В левой руке она держала большую сережку, а правой поправляла такую же в ухе.
– Прошу прощения, леди. Жером упал.
Макс Хэмиш за моей спиной клацнул замком.
– Как неосмотрительно с его стороны, – усмехнулась женщина и вдела вторую сережку. – Вы воровать или по какой другой причи… – Ее взгляд сосредоточился на белом воротничке викария. – Я не нарушала правил, церковник.
Вампирша злобно прищурилась, сменила непринужденную позу на более устойчивую, выставив левое колено вперед. Белки ее глаз покраснели.
Хэмиш вышел вперед, остановился в паре метров от женщины и шумно втянул воздух носом. Через мгновение он обернулся.
– Тот самый запах.
– Прекрасно, – сказал я, раздумывая, стоит ли заботиться об удобстве слуги или бросить его как есть. Все же я решил его оставить. Кроме того, небольшая деталь не давала мне покоя. – Где ваш кинжал, леди?
– Что?
– Проводник, ритуальный клинок, посвященный духу-покровителю.
– Все еще не понимаю, о чем вы.
– От тебя воняет высшим эфириалом, девка.
– То есть вы поэтому пришли? – Удивление вампирши казалось искренним, она даже позу сменила и расслабилась немного.
– In nomine Patris! – воскликнул викарий, и вампирша опасливо сделала шаг назад, а священник достал из-под полы двуствольный обрез. – Et Filii, et Spiritus Sancti. Amen!
При всей врожденной темноте ее кожи вампирша заметно побледнела. И это всего лишь крестное знамение!
Да, он точно фанатик. Не может в обычном человеке быть столько веры. Того кровососа, что пристрелила Эйли, я подстрелил, побил и связал, а он все равно говорить не хотел. Дамочка же после пары святых слов потекла. Даже освященные пули не пригодились, а я целый магазин зарядил.
– Нет никакого клинка! У меня маска!
– Показывай! – приказал викарий.
Вампирша ушла в соседнюю комнату, Хэмиш за ней, а я задержался, чтобы капнуть слуге в глотку сонного зелья. Так, на всякий случай.
Маска была жуткой. Не столько страшной, сколько противной. На куске черного дерева было изображено сильно вытянутое лицо с острыми зубами и огромными глазами, в зрачках которых были просверлены дыры. Викарий потребовал маску себе. Едва она оказалась в руках священника, вампирша захрипела и повалилась на пол в каком-то припадке.
– Остановись, – приказал я викарию. – Хэмиш, клятва!
Викарий бросил на меня злобный взгляд, но вампирша на полу начала приходить в себя.