– А если мы откажемся? Потащете силой?
– Всего лишь вернусь в участок, переговорю с детективом-инспектором Сансетом и, возможно, напишу заявление о нападении.
– Фин, – брюнетка дернула рыжую за рукав, – не стоит, я согласна.
Но рыжую уже понесло, она почему-то завелась. Я увидел, как завертелись потоки красной силы у ее правой ладони, собираясь воронкой. Девушка выставила ее перед собой и самодовольно произнесла:
– Думаешь, помогут тебе бумажки…
Я сунул указательный палец прямо в обжигающую воронку и вложил доступную мне каплю личной силы. То, что собиралось на ладони элементалиста, хлопнуло и разошлось в стороны волной жара. Завоняло паленым волосом, от жжения в пальце хотелось выть, но пришлось держать мину. Потом его намажу.
– Не теряй головы, – сказал я и указал на участок за спиной. – Обе там окажетесь.
– Фин, успокойся! – твердо произнесла брюнетка, и это возымело кое-какой результат.
Рыжая сунула мне под нос правый кулак с крохотной золотой печаткой на безымянном пальце.
– Уверен, что хочешь ссориться с Флауэрами? – нагло спросила она.
– Это официальное заявление?
– Вспышка, не смей! – рявкнула брюнетка на подругу.
– Заткнись, Коза, – отмахнулась та. – Да, мальчик, все по-настоящему.
Я вытянул из-под воротника шнурок с амулетом и снял его с шеи, развязал узел и снял свою печатку. Под пристальным вниманием девушек свой перстень я надел на безымянный палец левой руки, как глава рода и носитель титула. Конечно, я мог оказаться зарвавшимся сиротой, одиночкой, поэтому сразу развеял их надежды.
– Забыл представиться, лорд Локслин. Мой клан давно не охотился на элементалистов.
– Ой, дура… – сказала брюнетка, прежде чем рыжая открыла рот. – Заткнись, не делай хуже. Мы еще можем договориться? – спросила она меня.
– Мы могли сделать это с самого начала! – почувствовав превосходство, я позволил себе некоторую надменность, чем совершенно не горжусь.
– Тут недалеко есть кондитерская… – предложила Эйли.
– Ведите, – разрешил я, после чего вспомнил о манерах. – Позвольте вашу корзину.
– Благодарю, – отозвалась перевертыш и сделала страшные глаза рыжей.
Кондитерская оказалась выше всяких похвал. Пирожные были просто объедение, а вот слезливой историей Натана и Клинта Спарроу можно было подавиться. Кастет и Кепка оказались братьями, а я уже и не рад был, что решил использовать их. Раньше семья эсквайра Спарроу жила в районе Старого города по соседству с семьями лорда Флауэра и сэра Шеридана – отца Эйли. Дети дружили, но лет семь назад жена эсквайра заболела и умерла, сам Спарроу с горя запил и буквально пропил адвокатскую практику. Не прошло и года, как мужик в пьяном угаре повесился, но спокойно отправиться в ад не сумел и стал посещать детишек в виде призрака, а тут еще и власти заинтересовались сиротами. Близких родственников у детей не нашлось, поэтому детей сдали в приют, а дом с призраком продали по бросовой цене в его пользу. Из приюта, впрочем, они слиняли при первой возможности и обосновались в трущобах Смаглер-бей, промышляя мелким воровством и прочей незаконной деятельностью.