— Что ты нам такие ужасы рассказываешь? Лучше что-нибудь весёленькое!
— Да разве ж это ужасы? Это так здорово! Ты знаешь как капельки шлёпают по жёлтым листьям? А ты идёшь под зонтиком. Ветра почти нет, капли по зонту шлёп-шлёп! Воздух холодный, а на тебе тёплая одежда. Тебе не холодно! И это так здорово! И запах! И листья сыплются на дорожки и шелестят. И сухие шелестят, и мокрые. А в ясную погоду перед морозами по небу пролетают птицы в тёплые края. Они кричат что-то на своём языке, будто зовут за собой, аж в душе что-то щемит. А как здорово, когда утром мороз лужи ледком прихватывает! Они так хрустят под ногами! И туман. А потом однажды выпадает снег. Утром выглядываешь, вся земля белая-белая! Первый снежок мокрый. Он хорошо лепится в снежки. Мы год назад прилетали прямо в снегопад, выскочили кидаться снежками. У Миши потом горло болело, наверное воздухом холодным надышался. А остальным ничего не было. А руки от снега аж горят. Вы даже не представляете себе, как это здорово!
Марго обняла и притиснула к себе девочку. "У меня обязательно будет такая же дочка" — подумала она.
Они гуляли по парку, который тоже был посвящён Первооснователям, как и на Самме. В глубине парка стояло здание, стилизованное под мечеть. Было в нём много от готического стиля, поэтому отдельные части напоминали католический храм. Возле здания толпилась масса народа. Фарида, совсем не страдая стеснительностью, спросила, что происходит? Оказалось, очередная проповедь Ксенофонта, священника Единой Церкви Аль-Канара.
— О! Вам обязательно надо это послушать! — почти крикнула Фарида и ввинтилась в толпу. Марго и Марсия еле успевали за ней.
Внутри здание имело приподнятую сцену с кафедрой, ряды кресел. Сцена пока пустовала, но все сидения были уже заняты. Фарида протиснулась вперёд как можно ближе. Марго увидела, как трое мужчин встали и предложили им свои места. Она вдруг услышала тихий разговор:
— Какие красотки! Проводим их домой? Может и ещё что удастся?
— И не думай! Это же Маргарита Рошфор! Ты что, не узнал? Не удивлюсь, если неподалёку… А! Вот и охрана! Двигайся!
Крепкие мускулистые ребята пристроились возле сидений, где разместились Марго, Марсия и Фарида. Внезапно зал зашумел. К кафедре прошёл мужчина и поднял руку, призывая к тишине. Его костюм был самым обычным. Правда, кое-какие детали делали его похожим на костюм армейского капеллана. Зал взревел восторженными голосами, а потом очень быстро стих. Мужчина откашлялся.
— Братья и сёстры! Сегодняшнюю беседу я хотел бы посвятить проблеме конкуренции. Наверняка вы знаете, что конкуренция считается основой основ капиталистического мира и даже основой мира вообще. Более жизнеспособные формы вытесняют менее жизнеспособные. Это основа естественного отбора, которую провозгласил великий естествоиспытатель Чарльз Дарвин. Долгое время церковь подвергала критике учение этого великого человека. Очень многие обыватели издевались над этой теорией. Причина была проста. Людям не хотелось думать, что они родственники обезъян. Это первое. И людям не хотелось принимать модель мира, где человек человеку волк.