— Нет, это не она! — воскликнула Устинова, едва взглянув на фото. Она не хотела даже допускать мысли, что это могла быть Ирина. — Ой, господи!
— Посмотри внимательно, — настаивал Юрий Петрович.
Надежда еще раз посмотрела на снимки. Светло-русые волосы с обесцвеченными прядями, стрижка средней длины — как у Ирины. На лице — следы жестоких побоев. Светлые брови и ресницы. Носик курносый, как у нее. Комплекция такая же. Но нет, это не Ирина.
— Успокойся и посмотри еще раз. Иногда очень трудно опознать человека в таком… состоянии. Даже родители подчас не могут сразу…
— Нет, точно не она! Кстати, у Ирины же над губой родинка! У меня ее паспорт с собой, сейчас покажу…
Надежда достала из сумочки российский паспорт своей подопечной, открыла страничку с фотографией. На фото хорошо была видна небольшая родинка над пухленькой губкой с левой стороны. У мертвой девушки с полицейского снимка лицо представляло сплошной кровоподтек, на котором рассмотреть маленькую родинку было невозможно.
— Я уже ни в чем не уверена! — воскликнула Надя в полном замешательстве. — Господи, хоть бы это была не она!
— Все-таки ты должна сказать точнее, Надюша. Надо ехать в морг.
— Юра, а уголовное дело обычно заводят, когда вот такие… вещественные доказательства появляются? — поинтересовалась Устинова, кивая на фотографии. — Или как это называется?
— Вопрос риторический? — мрачно спросил полковник.
Дорога в морг заняла не более тридцати минут. Надежда за это время не промолвила ни слова, находясь в напряженном ожидании.
В морге, в большом холодном зале, в ряд стояли несколько столов-каталок… накрытых синими простынями. Надежда даже не сразу сообразила — ЧТО лежало под синей материей. Санитар со скорбным лицом подвел Юрия и его спутницу к одному из таких столов.
— Готовы? — осведомился он.
— Да, — спокойно ответила Надя.
Привычным движением мужчина откинул простыню с лица мертвой девушки. Надежда с Юрием подошли поближе.
— Не она! — выдохнула женщина с явным облегчением. — Бедная девочка… ужас какой! — и она поспешила прочь из этого жуткого места.
Глаза Надежды наполнились слезами — то ли от облегчения, что это не Иринка, то ли от жалости к погибшей молоденькой девушке.
— Ну что ты, Надюша, ведь это же не Ирина! — попытался успокоить ее Юрий Петрович.
— Если ее надо опознавать, значит, родители еще не в курсе, что случилось с их дочкой… Юра, тебе каждый день приходится с такими… делами сталкиваться, к этому же невозможно привыкнуть! Как же можно так жить?!
— Работа есть работа, — спокойно ответил полковник, — и не такое бывает. А привыкнуть к подобным вещам действительно невозможно… Это она еще в хорошем состоянии. А бывает!.. — он махнул рукой. — Да что мы об этом говорим!