Глава 12. Бронебойная: Неудержимая Ева.
Медленно выдыхаю. Включаю компьютер, достаю зеркало из сумки, привожу себя в одной мне видимый порядок… и иду к исполнительному директору.
Вежливо стучусь, дожидаюсь приглашения и захожу в кабинет.
- Вы звали, - произношу дежурную фразу.
- Садись, - кивая на кресло, бросает мне Глеб.
С такой интонацией обычно собакам команды отдают. Если бы он сказал «сидеть» - я бы даже разницы не заметила…
И всё же сажусь на указанное место, принимаю самую защищенную из поз; жду, когда начнёт...
- Почему не говорила мне о нём? - сухо произносит мужчина, глядя на экран своего компьютера.
Как быстро они все решили, что это «он». Даже не знаю, стоит ли переубеждать, что автор - женщина.
Но голос феминистки у меня внутри верещит, как банши, требуя поправить исполнительного директора.
- Потому что книга не дописана, и автор не планировал её печатать. Писал для себя, - отвечаю, глядя в сторону.
- Это твоя работа - убеждать авторов, что их книгу нужно напечатать и именно у нас, - все также сухо произносит Глеб.
- Согласна, - признаю, кивая.
- Этот материал тебе прислали не просто так. Если бы автор писал в стол, то рукопись там бы и осталась.
А вот тут не соглашусь. Я дала Саше почитать, чтобы она просто взглянула со стороны и сказала, насколько это интересно.
- Он хотел услышать мнение, не более, - аккуратно замечаю.
- Когда человек хочет услышать мнение, он уже пишет не «для себя», - Глеб отрывается от клавиатуры и переводит взгляд на меня, - ответь мне на один вопрос: почему ты хочешь его спрятать?
- Я не хочу его спрятать. Это он не хочет светить лицом, - вежливо улыбаюсь, надеясь, что глаза меня не выдают.
- С чего вдруг? Оно у него какое-то особенное? - продолжает атаковать Глеб.
- Оно самое простое. Но автор не желает, чтобы его узнавали.
- Давно ли профессия писателя стала непристойной? - поднимает брови мужчина.
- Дело не в этом. У этого человека своя жизнь, которую он не хочет менять. Он, может, и согласится на сотрудничество, но точно откажется становится публичной личностью.
- Ты много о нём знаешь. А говорила, что это какой-то незнакомый новичок.
- Это личность, у которой данная работа - действительно первая. Но ей не семнадцать лет. И не двадцать. Это взрослый человек с непростым характером.
- Личность? - цепляется за слово Глеб, прищурив глаза, - Так это она или он?
Смотрю на него не менее выразительно. Молчу.
- Хочу, чтобы ты привела эту личность завтра ко мне в кабинет, - безапелляционно заявляет мужчина.
- При всём уважении, личность не придёт, - отрезаю максимально вежливо.