— Так и есть, — вновь киваю за воина.
— А ещё говорят, что вы были настоящим стихийным бедствием всех сражений, в которых принимали участие, — всё тем же отстранённым голосом произносит брюнетка.
— М… — хочу вставить своё «веское», но в этот раз решаю воздержаться.
— А ещё, что вы искромсали немало вампиров за то время, пока стезя отшельника не казалась вам столь привлекательной.
…
Молчу, не зная, что вообще в этой ситуации можно сказать. А характер у этой дамочки стальной…
— Но это было бы неправильно — упомянуть одних лишь вампиров… ведь вы кромсали всех подряд: и своих, и чужих, и оборотней, и магов, и людей, и вампиров, — продолжает добивать нас Железная Арба.
— Всё верно, я убивал всех подряд, — без эмоций отвечает Акира, — потому что на войне не бывает «хороших» или «плохих». Во время битвы все люди одного цвета.
— Цвета грязи? — уточняет графиня, пристально глядя на него.
— Цвета крови, — отрезает Акира, затем встречается с ней взглядом, — и этот цвет кружил мне голову; вынуждал обнажать меч и упиваться сражением, неважно — с кем. Так я жил.
— Но сейчас всё изменилось, — замечает графиня Дроттер, прищурив глаза, — и вы укротили свою жажду крови.
— Я смог взять её под контроль, — отводит взгляд Акира, — но я бы не советовал проверять мои слова. В гневе я…
— Страшен? — вновь выдвигает своё предположение жена главы клана вампиров.
— Неуправляем, — ставит точку в разговоре воин, а затем поднимается с места, — благодарю за еду, — сухо произносит и идёт к выходу.
У самых дверей останавливается, переводит взгляд на меня.
Ох, точно!
Поднимаюсь на ноги, точно также благодарю за завтрак и выхожу из обеденной залы вместе с Акирой.
— Я не знала… — протягиваю, когда мы идём в сторону моих покоев.
— Это не то, чем бы я хотел поделиться, — только и отвечает воин.
— Акира, по поводу вчерашнего происшествия…
— Я не думаю, что это следует обсуждать, — отрезает тот, открывая дверь в гостиную.
— А вот я уверена, что нам всё же стоит это обсудить! — настаиваю на своем, прекрасно понимая, что здесь у нас тоже… пат.
Его упрямство против моего упрямства.
И никакой возможности для движения вперед.
— Что, если мне понравилось? — громко произношу, опустив глаза в пол.
Молчание, последовавшее после моих слов, напугало меня больше всего…
— Я сделаю вид, что этого не слышал, — негромко произносит воин и выходит из моих покоев.
Чёрт…
Делаю круг по комнате, запустив руки в волосы. Останавливаюсь у окна.
— Мариэль…
Поворачиваюсь на голос своих советников.
— Мариэль, можно мы зайдём? — просят те с другой стороны двери.