— Я желаю тебя, Джул, и не боюсь того, что будет потом. Давай будем принадлежать друг другу, а завтра будь что будет. Тебе ничего не надо обещать мне.
— Я так тебя люблю. Я не думаю ни о ком кроме тебя, Нада. Я схожу с ума.
— Давай почувствуем друг друга без одежды.
— Да, — прошептал он.
Нада взяла его за руку.
— Прежде чем мы это сделаем, ты должен знать, что я не девушка.
На лице Джула отразилось удивление.
— Это случилось в Яффо, после того, как мы оставили нашу деревню. Однажды я шла одна с рынка по узкой улочке. Иракские солдаты набросились на меня и изнасиловали. Трое.
Он не мог смотреть в ее печальные глаза. Слезы катились по его щекам.
— Это имеет значение? — спросила она чуть тревожно.
— Нет.
Нада расстегнула свое платье и спустила его с плеч, чтобы обнажились груди. Она прижала к ним его голову.
— Они твои… Мягко… нежно… О, я знала, что ты такой нежный.
Медленно и прекрасно Нада раскрывала перед ним врата рая. Это была свободная любовь без стыда, она не меркла и не уставала.
Хамди Отман был в ярости, когда она заперла перед ним свою дверь. Его угрозы не возымели действия. А ее встречные угрозы натравить на него федаинов напугали его до отрезвления. Он отвергнут и должен жить с этим.
Нада и Джул оставались любовниками несколько месяцев. Все их бездонные огорчения и гнев взрывались любовными вспышками. И тогда случались слезы, глубокие, горькие слезы. Это была тяжесть тюрьмы, в которой они были заперты.
Когда пришло время навестить Акбат-Джабар, она послала записку, что заболела и не сможет приехать до следующего отпуска. Любовники пожирали друг друга, отчаянно хватались друг за друга, чтобы глубже уйти друг в друга от окружающего безобразного мира.
Потом началось давление. Сплетни просочились на поверхность. Их застал один из его друзей. Подобные тайны невозможно хранить в тесном мирке, где все подглядывают друг за другом. Джул был очень беден, и отчаяние их положения поглотило его.
Его мужественность обратилась в смятение. Он не мог заставить себя подняться и начать бороться за нее. Когда настал момент истины, Джул струсил и сбежал.
Вскоре после того, как нас оставили Омар и Нада, мое собственное настроение неожиданно поднялось. Я вертелся вокруг доктора Нури Мудгиля, стараясь оказаться чем-нибудь ему полезным. Ему оставалась только все время шикать на меня, и в конце концов он сдался.
На протяжении нескольких лет древний Иерихон раскапывала английская археологическая экспедиция. С арабской стороны в этом участвовал доктор Мудгиль. Сначала Ибрагим запрещал мне соваться в это дело. Но это только раззадорило мой аппетит. Отец отлично понимал мое огорчение оттого, что отослали Наду. Лучше уж смягчиться, чем рисковать, что я сбегу из дома. Я с облегчением ушел из школы Вади Бакка, превратившейся в фабрику ненависти, где все ценности мира и любви были полностью утрачены.