Вербальные фаллокарпы
Мы исследовали некоторые наиболее грубые инструменты социального доминирования, используемые в погоне за богатством, и завершим темой демонстрации пениса и соответствующего поведения, быть может одной из самых громких, связанных со спорами о социальном доминировании. В 1969 году вышла книга Десмонда Морриса «Человеческий зоопарк», в которой автор предположил, что даже цивилизованные люди прибегают к ритуальной демонстрации пениса, пусть даже опосредованной, в качестве способа достижения социального превосходства:
«Грубый доминантный самец… который жует толстую сигару и тычет ею в лицо своему собеседнику, в сущности, осуществляет ту же сексуальную демонстрацию статуса, что и маленькая беличья обезьяна, расставляющая лапы и направляющая эрегированный пенис в морду подчиненной особи».
К сожалению, трудно отделаться от впечатления, что богатые люди, особенно выбившиеся из низов, иногда прибегают к превращенным в ритуал формам демонстрации пениса в качестве синекдохи социального превосходства. Они строят фаллические символы, как, например, Дональд Трамп, семидесятиэтажный небоскреб которого бросает огромную тень на блеск центрального Манхэттена. (Трамп говорит, что в его недавно возведенном здании Trump World Tower поместилось бы 90 этажей обычной высоты.) Они стремятся, как интернет-миллиардер Джим Кларк, создать яхту с «самой высокой мачтой» в 189 футов. (А потом какой-то другой богач перещеголяет его своей 220-футовой «палкой».) Кроме того, богатые часто прибегают к вербальным «фаллицизмам», как, например, продюсер Джеффри Каценберг, который, готовясь выпустить фильм «Дик Трейси», написал своему сопернику: «Ты не поверишь, как велик мой Дик». В самом деле, иногда кажется, что богатые сами желают стать фаллическими символами. Они хотят быть «Big Swinging Dicks» – выражение, бывшее в ходу среди брокеров инвестиционного банка Salomon Brothers в 1980-х годах.
Как бы то ни было, почему тот или иной богач чувствует необходимость продемонстрировать, что его пенис или символ пениса больше, чем у соседа? Если забыть о блохах, разве мы все не снаряжены сравнительно неплохо? Отчасти ответ на вопрос заключается в том, что мы соревнуемся не с гориллами, а с другими самцами человека. В ходе эволюции мы стали двуногим видом, а пенис оказался очень заметным элементом, призванным привлекать внимание самок, а также поражать других самцов. Одна женщина-антрополог даже утверждала (несколько бездоказательно), что наш вид начал ходить на двух ногах в первую очередь для того, чтобы самцы могли лучше демонстрировать свой пенис. (У многих видов приматов самцы иногда встают на две ноги, когда хотят похвастаться. Но ведь есть и более веские причины для прямохождения?)