Из того, что Оракул знал о ней, о Детях Змеи вообще — это не лучшее соседство. Предадут, как только возникнет возможность и желание. Убьют и глазом не моргнув, если им заплатят. А может, им уже заплатили, и теперь те играют в какую-то свою игру, а тон игры задает вот эта, главная.
С другой стороны, Оракул и Сакара знал неплохо, знал, что того попробуй ещё переиграй. И был почти уверен: они уже начали игру, именно потому он и держит девчонку рядом, ему с ней интересно. Он не учитывает одного: игра может окончиться очень быстро и очень просто — ножом в сердце, пока он спит.
Наверное, не учитывает. Что в голове у Сакара — известно только Сакару.
Впрочем, в последнее время лорд отвлёкся от этой игры и начал новую, потому Оракул всё надеялся, что и гнездо змей во дворце скоро разгонит. Но змеи явно этого не хотели — вот уже и за Рамором увязались.
— Приветствую в моём скромном жилище, — сказал Оракул Рамору, коротко кивнул змейке.
Рамор прошагал к лавке у стены, тяжело упал на неё, привычно вытянул вперёд ноги, забросил один сапог на другой. Девчонка осталась стоять у входа, скрестила тонкие руки на груди. Лица её было не рассмотреть — мешала повязка на нижней его части. Только тёмные глаза сверкнули в ответ на приветствие.
По тому, как она вошла, как остановилась, по этому кивку Оракул определил: они явно много и тесно общались с лордом, очень похоже держатся, очень схожие движения, мягкие, плавные, текучие. Она будто пыталась повторить его, стать похожей. И одевалась так же — многослойные лёгкие тряпки, закутавшие с ног до головы.
— Что привело ко мне? — спросил Оракул, переведя взгляд с неё обратно на Рамора.
— Да вот, — небрежно отозвался тот, — лорд потерялся. Думали, может, у тебя найдётся.
— У меня его давно не было, — усмехнулся Оракул. — Вам нужно дальше искать. У гномов, возможно.
Рамор поднял брови. Оракул задумался над тем, как объяснить.
Сакар в последние недели расспрашивал о Горных.
Ему было интересно всё: происхождение, ритуалы, традиции, язык. У Оракула были только смутные обрывки древних легенд. Сакар изучил все свитки, и пока изучал, дни проводил рядом с Оракулом — только ночевать возвращался во дворец. Когда закончились — потребовал ещё.
— Больше нет, — ответил Оракул.
— У кого есть? — тут же спросил Сакар.
Он, как всегда, не признавал поражения. Просто отказывался верить, что не узнает что-нибудь, что хочет узнать.
— А зачем тебе это? — спросил Оракул.
— Хочу изучить противника, — пожал плечами Сакар, но Оракул видел — он всегда видел — не в этом дело. У Сакара никогда и ничего не было так просто. Он не просто хочет изучить противника: он ищет что-то конкретное.