Семь типов людей, которых можно встретить в книжном магазине (Байтелл) - страница 39

Студентка Мэри тоже подрабатывает в магазине в перерывах между университетскими лекциями, разница лишь в том, что ее мотивирует нехватка денег и страсть к литературе. В отличие от студента Хьюго она способна ответить практически на любой вопрос покупателя. Интерес, который студентка Мэри питает к печатному слову, побудил ее принять опрометчивое решение и задаться целью получить магистерскую степень по литературе, сделав особый упор на теме «Влияние, которое оказывает гибель мужских персонажей на героев-женщин в произведениях Уильяма Фолкнера, написанных в период с 1929 по 1936 г.» или еще что-нибудь в этом роде. Можно не сомневаться, что ее академические успехи никогда не обеспечат ей высоких доходов. В то время как светлый разум Хьюго редко омрачается даже маленьким перистым облачком оригинальных мыслей, что лишает его способности вникнуть в смысл такого понятия, как некомпетентность (несмотря на то что оснований для этого более чем достаточно), студентку Мэри окружает густой туман сомнений и неуверенности в себе. В итоге, несмотря на ее выдающиеся интеллектуальные способности, она часто прячется в тени Хьюго, дни напролет проводит в подсобке, разбирая коробки с книгами и избегая общения с клиентами любыми возможными способами, в то время как Хьюго стоит у прилавка, докучая недоумевающим гостям рассказами о снижении численности куропаток в национальном парке Дартмур. Несмотря на застенчивость, студентка Мэри все же приносит пользу, но будет готова поделиться своими знаниями лишь в том случае, если посетитель несколько раз попросит ее об этом, и даже тогда в ее голосе будет слышаться кроткое смущение.

Эти отталкивающие создания обладают одним-единственным положительным качеством: они считают, что книги – это круто, так же как винил, твид и бороды. Разумеется, последнее справедливо, но скорее потому, что носить бороду было круто всегда, а не потому, что она внезапно стала неотъемлемым атрибутом псевдооригинального образа человека, желающего подчеркнуть свою инаковость и противопоставить себя массовой культуре. Больше я ничего не готов поставить хипстерам в заслугу, ведь в остальном они жутко раздражают. Субкультура, к которой они примкнули, настолько популярна, что на их фоне даже готы кажутся невероятно уникальными личностями. В обществе хипстера распознать нетрудно: часто можно увидеть его в кафе за чтением Бодлера (старой книги в потрепанной бумажной обложке, которая помогает своему обладателю поддерживать иллюзию, будто он принадлежит к числу бедных интеллектуалов). Он смотрит на страницы сквозь стекла очков в толстой оправе, выпущенных Национальной службой здравоохранения Великобритании в 1970 году, которые он приобрел за 200 фунтов на Кэмденском рынке у какого-то барыги, который заверил его, что именно в этих очках композитор Том Лерер исполнял песню «Элементы» в Копенгагене в 1967 году. Но хипстер никогда не переворачивает страницу, ведь на самом деле книгу он не читает. Точнее будет сказать, что книга, как и борода, очки и курительная трубка, служит для создания образа.