— Вы не смотрели моё извинение в ютубе? — спросил я, склонившись к прорези на уровне невидимых глаз рыцаря.
В этот момент на меня сверху, как будто с небес, спустились наплечники, талию перетянуло так резко, что сбилось дыхание, и вот уже шлем оказался на голове, я попытался пошевелиться, и возникло чувство, что я вешу почти тонну. Мне дали узкий и тонкий меч — вроде простое приспособление, но я не мог понять, как его правильно взять, чтобы было удобно, рука оказалась слишком широкой для рукоятки. Видимо, у современных рыцарей мелкие руки. Кроме того, совсем крошечным оказался щит — что и как им защищать, непонятно.
Рыцарь с примявшимся ирокезом смотрел на меня как кот перед прыжком, чуть наклонив голову. Я был в ловушке.
— Знаешь, с какой стороны меч держать, а говоришь, что только учишься.
— Да, это зверюга, ты осторожнее с ним, — кто-то захохотал.
Нужно держать стойку, просто держи стойку, внушал я себе. Главное — это стойка, говорил мне тренер по боксу, который я посещал, пока бабушка не запретила. Правая нога позади левой — вот и всё, что нужно знать.
— Я правда не умею сражаться, у меня только в детстве был меч резиновый. Я его потом потерял, — сказал я человеку в судейском костюме, когда тот подошёл проверить мою амуницию.
— Прости, у нас резиновых нет, — сказал судья.
— Как понять, когда будет гонг?
— Когда у тебя в голове будет гонг, — ответил судья, уходя от меня к рыцарю с гребнем.
Я не заметил начала боя. Просто в какой-то момент рыцарь пошёл мне навстречу, слабо ударил мечом о меч — это был пробный камень. Я выпустил меч из рук. Почему у меня ничего не получается удержать? Все смотрели, как меч падает, а я смотрел на всех остальных. С трудом опустился, на всякий случай прикрыв щитом голову, и поднял оружие. Повисла странная пауза. Рыцарь опять шагнул в мою сторону. Я сделал выпад. Он отступил назад. Да этот парень боялся меня не меньше, чем я его. Я сделал ещё один выпад и оказался к нему совсем близко, взмахнул рукой для рубящего удара, но, видимо, делал всё слишком медленно, и в это время рыцарь успел ударить меня ногой в грудь, и я полетел в канаты, щит как в паутине запутался в них, меч опять вывалился.
Всё стало невыносимо тяжёлым и неудобным — левый наплечник сполз, ткань под кольчугой вызывала раздражение, и тело стало чесаться от плеч до пупка, шлем начал натирать лоб и накренился набок, закрыв полглаза.
Но я опять всё послушно поднял, долго налаживал с помощью судьи и кого-то ещё амуницию, мой соперник ждал и, когда я её наладил, в ту же секунду шагнул ко мне и очень сильно ударил по голове, так, что на пару мгновений погасла лампочка, а когда включилась, я уже лежал и смотрел на закопчённые пятна на потолке. Я снова подумал про души рыцарей.