— В какой маго-зин? — продолжал тупить Васька. — Ты же из Струнного озера это всё натаскала.
— Вот туда бы и вернуть… — проворчала я. — А лучше вообще не брать.
— Так верни. В чём проблема?
— А оно потом на дне валяться не будет? — настал мой черед таращиться.
— Разумеется, нет! — кот наконец пришёл в себя и снова заговорил своим любимым снисходительно-насмешливым тоном. Как ни странно, это уже не раздражало. Наверное, на контрасте с плюющимся ядом оборотнем. — Ты, конечно, силы на десяток жизней из воды натаскала, но если так скоро вернешь — ничего плохого не случится.
— На какой десяток жизней? — насторожилась я.
— Я же тебе про письма госпоже Потусторонья только сегодня утром рассказывал! — возмутился Васька. — Опять склероз обострился?!
— Так это и в обратную сторону работает?! — ахнула я, хватаясь за голову.
— А ты как думала? Ключу, конечно, гораздо больше силы причитается, но и у неё свои границы имеются. А как их переступишь, так у общин жизнь выгребать начнёшь.
— О господи… — взвыла я, поспешно сгребая бриллианты и хватая платье. — Костя! Неси туфли эти проклятые в подвал.
Васька, получив пышной юбкой по морде, благоразумно убрался под кровать и вещал уже оттуда, пока я ползала под диваном в поисках выскочившей из рук диадемы.
— Не нервничай так. Если бы это всё тут пару лет провалялось, тогда, конечно, озеро бы уже не приняло. А так… Сила с новой формой тоже не сразу сживается…
Дотянувшись наконец до непокорного украшения, я пробкой выскочила из-под дивана, крепко приложившись башкой о какую-то завитушку на подлокотнике, и побежала в коридор. Несколько минут спустя я уже трясущимися руками бросала в озеро ненужные даже мне самой вещи. Дольше всех сопротивлялось платье: пышные кружева никак не желали уходить в зелёную муть. Но в конце концов утонули и они.
Тяжело переводя дух, я огляделась и тут же наткнулась взглядом на здоровенное зеркало в золоченой раме. «О! Можешь полюбоваться на свою бестолковую физиономию, склерозная госпожа!» — выругалась я и позвала Костю. В четыре руки мы затолкали последнее свидетельство моего идиотского поведения обратно в озеро.
Мокрая, как мышь, я присела на край бассейна.
— Ну что, Костя… — протянула я, покосившись на отвратительные тёмные пятна под мышками. — Тащи в спальню бабкино платье. От госпожи этого треклятого Потусторонья несёт, как от ломовой лошади.
Приняв ванну и переодевшись, я усадила Ваську на диван в холле и плюхнулась напротив.
— Пора нам поговорить предметно, котяра.
Сперва кот отвечал охотно и то и дело подшучивал над моим внезапно проснувшимся рвением. Через какое-то время шуточки закончились, а ещё пару часов спустя он уже сопровождал каждый ответ драматическими стонами и попытками упасть в голодный обморок. Но его актерский талант меня не разжалобил. Беседа, сильно смахивающая на допрос, закончилась ближе к середине ночи. Услышав долгожданное «ну, пока всё…», Васька из измученной тряпочки мгновенно превратился в наглого с-кота.