Я снова раскрыла макбук и продолжила поиски информации о четвертом заключенном. Все, что мне было нужно — хотя бы одна фотография. Ее-то, как назло, нигде и не было. В конце концов мне удалось найти отрывок из криминальной хроники, на котором всех четверых осужденных выводили из зала суда. Тот, кого я до сих пор не видела, шел последним. Заранее проморгавшись, я впилась глазами в монитор. На экране появился высокий худощавый парень с вытянутым некрасивым лицом. Ничего общего с человеком, который меня изнасиловал. Разве что последние шестнадцать лет он рос вниз и стремительно хорошел. Как я и предполагала, мой насильник в групповом убийстве не участвовал.
К этому моменту я использовала все методы, которые принесли результат в прошлый раз. Похоже, тогда мне просто повезло. Сейчас же удача была явно не на моей стороне. Даже то, что мне удалось обнаружить, не принесло никакой пользы. Единственная живая свидетельница убийства явно не расположена помогать даже себе, не говоря уже о моем расследовании. До финала еще слишком далеко, а значит, если я и дальше буду голодать и не начну хотя бы время от времени расслабляться, ко встрече с насильником у меня совсем не останется сил.
Запустив «Айтюнс», я выбрала песню Нины Симон. Пока ее тяжелое контральто внушало мне, что я чувствую себя чудесно, мне удалось собрать все необходимые продукты для ризотто с креветками. Нарезая лук, я вдруг почувствовала, что слезы не просто катятся по щекам, а бегут по ним полноводными реками, словно вот-вот сольются с штормящим морем боли, которое взволновала во мне музыка.
— Это все тот же день, это все та же жизнь, которая проходит мимо меня, и никто — попыталась перевести на себя текст песни я, — ни птички, ни рыбки, не знают, каково мне. Слово «свобода» вот уже два с половиной года не имеет ко мне отношения.
Выбросив лук вместе с разделочной доской в мусорное ведро, я вымыла руки и вернулась к макбуку. Нужно сосредоточиться не на том, что ускользнуло между пальцев, а на информации, которую мне все же удалось раздобыть. Да, я не знаю, как насильник связан с убийством шестнадцатилетней давности, зато теперь мне известно, что он не был среди тех, кого осудили. Я еще раз включила первый репортаж из зала суда. На экране снова появился ведущий с застывшей головой и двигающимися из стороны в сторону плечами. Следом за ним — крупный план здания суда, родители погибшей девушки, прижатое к решетке лицо Евгения Игнатова.
— Теть Лер, ну ты же меня знаешь, — снова заныл он. — Разве я бы такое сделал?!