— А потом говорит, — продолжала разыгрывать в ролях диалог мать. — «Скажите, Людмила Николаевна, как мне с ним связаться? У меня здесь стриптизерша, которая видела последнее убийство. Ей угрожает смертельная опасность». Я говорю, что от племянника моего уже никакой опасности быть не может. Живых надо бояться, мертвые-то ничего уже не сделают.
— Повтори, что ты сказала? — зацепился за слова «стриптизерша» и «последнее убийство» он.
— Говорю, живых надо бояться, мертвые…
— Да не это, раньше!
— Вечно ты меня через слово слушаешь! — всплеснула руками она. — Девка эта сказала, что следы на трупах один в один совпадают с теми зверствами, которые Женька и его дружки с Лизкой бедной вытворяли.
— А про стриптизерш что?
— Говорит, рядом с ней та, которая последнее убийство видела. А их там, как я поняла, с клиентами по очереди убивают: сначала мужика зарезали, а теперь ее должны задушить. Ну вот она дела сравнила и подумала, что это Женька их всех…
— Кто она такая? Из ментовки?
— Понятия не имею, но вряд ли оттуда. Она ж считала, что Женька живой, а там бы быстро проверили. Только если новенькая, неопытная еще.
— Номер покажи мне! — вскочил с кресла он.
— Какой?
— С которого девка эта звонила.
— Нету у меня ее номера, — поразилась настойчивости сына Людмила Николаевна.
— Как это «нету»?
Он вцепился руками в собственные волосы и выкатил глаза.
— По «Скайпу» она мне звонила, — мать заглянула в сумочку в поисках телефона. — Сейчас покажу.
— Дай!
Он выхватил из ее рук сумку и вывалил содержимое на стол. Тюбик с помадой покатился к краю, мать еле успела подставить руки, чтобы его поймать.
— Что ж ты творишь, психованный?! Это же «Шанель»! Знаешь, сколько такая стоит? Тебе месяц надо пластинки крутить, чтоб на нее заработать.
Не слушая ее вопли, Леша отрыл в куче бабской шелухи мобильник и запустил «Скайп». Последним среди входящих значился звонок от какой-то Аделины Пылаевой.
— Это она? — указал он пальцем на фотографию черноволосой, отдаленно напоминающей молодую Софи Лорен девушки.
— Ну, — кивнула мать. — А тебе на кой черт она сдалась?
— Для дела, — сквозь зубы процедил Леша.
В последний раз.
— Не могу без тебя, — сказала я, прижимаясь к груди Руслана.
— И не надо, — ответил он.
Его губы, желанные и всегда такие недосягаемые, теперь оказались возле моего лица. Не в силах больше сдерживаться, я положила ладонь ему на шею и притянула к себе. Разрывать горячий, нежный поцелуй было больно, но ждать больше нельзя. Сама не понимая, почему, я посчитала, что обязана как можно скорее поговорить с Милой. Она должна узнать правду, прямо сейчас, какой бы горькой та ни была. Я отстранилась и раскрыла дверцу машины.