Мертвец явно что-то унюхивает, потому как целенаправленно ковыляет прямо ко мне в ускоренном темпе. Все остальные зомби словно по команде тоже разворачиваются в мою сторону. Они что, мысленно между собой общаются? Самое страшное в том, что все это происходит в полной тишине, которую нарушают только рокот прибоя да шарканье ног.
Теперь я не могу их оббежать: зомби сходятся ко мне со всех сторон, веером. Остается только один способ удрать.
Вряд ли мертвецы умеют плавать.
Я бросаюсь в бурные волны прямо в одежде. В рот и нос тут же набивается песок, меня переворачивает несколько раз, и я сразу теряю ощущение, где верх, а где низ. «Никки!» – зову мысленно, вложив в этот крик все силы. Я не вижу дельфинов, но темный плавник внезапно вовремя оказывается под рукой. Хватаюсь за него покрепче, и мы мчимся вдоль берега.
– Никки! Там на суше опасность!
Дельфин все понимает, но молчит. Куда он везет меня? Мы же все ближе к зловещей черной пещере.
Мне уже страшно, что он хочет выбросить меня на ступеньку и отдать, как жертву, на съедение мраку внутри этой дыры, но мы останавливаемся метрах в двадцати от берега. Никки хочет, чтобы я что-то увидела.
Какое-то шевеление на скале. Смотрю внимательно и вижу, что из люка, в который меня вчера чуть не сбросила поддельная мамаша, появляется неуклюжая фигура зомби. Он вылезает на поверхность, выпрямляется и бредет вверх к шоссе. Следом за ним тут же начинает вылезать следующий.
Черный колодец клепает новых мертвецов, как конвейер на заводе!
Тут меня озаряет! Это же значит, что…
Высокая волна неожиданно накрывает меня с головой. Я захлебываюсь и просыпаюсь.
* * *
Проснулась опять в холодном поту. Да что же это такое? Мне каждую ночь кошмары будут сниться? Что это – проклятие? И какая мысль мелькнула в голове прямо перед пробуждением? Ведь помнила, что это была гениальная догадка, но сейчас совершенно не могла ее ухватить. Она мелькнула солнечным зайчиком и оставила после себя только ощущение грандиозного открытия.
Черт! Так ведь и не вспомню. И за что мне эти мучения, если толку от них никакого?
Мой внутренний голос, который обожал все подмечать и анализировать, ехидно заметил, что все зависит от точки зрения. Если быть тупой как пробка и не внимать предупреждениям, то можно, конечно, воспринимать их как просто ужастики. Но если напрячь извилины, или что там еще имеется в моей мертвой голове, то можно углядеть некие закономерности. После сна о кукле, притворяющейся моей мамой, ко мне наяву заявилась тварь, прикидывавшаяся матерью. После сна о маньяке я встретила призрак убитого им мальчика.