Шли почти всю ночь. Слава богам, кони не сломали в темноте ноги. Дорога была чиста, а порой луны даже освещали путь. Решение о привале встретили с радостью, но ещё долго выбирали похожее место, или другое, но столь же защищённое. Наконец, когда уже начало светать, они свернули с дороги и остановились возле ручья. Выгрузили трупы и раненных. Натянули навес, прикрепив один конец к повозке, и попадали под ним без задних ног. Лишь караул бродил туда-сюда, да сооружал частокол из молодых елей, изгоняя сон.
* * *
Форст проспал не долго. Поднялся на самом рассвете. Умылся в ручье и сменил одного из караульных, который засыпал уже чуть ли не стоя. Махать топором не хотелось, но от того зависела его жизнь и его товарищей. Через час все, кто были до того на ногах, сменились, хоть и уставшими, но уже немного отдохнувшими воинами. Стук топоров начал раздаваться с новой силой. Лагерь потихоньку обрастал невысоким частоколом. Форст и ещё один охранник пошли патрулировать местность по широкой дуге. Когда они вернулись, в лагере горел костёр, а над ним бурлил котелок с водой.
— Ну как? — Осведомился Ольд.
— Пока всё чисто, но зверь из этих мест ушёл. Так что нам тут тоже нельзя задерживаться. — Ответил арим.
— Ты прав, Форст. Мы уйдём сразу, как похороним своих людей.
Из отряда в двадцать восемь человек, держать оружие могут лишь половина, ещё четверо ранены. Семеро погибли. Трое, включая командира, пропали без вести. Ольд сделал нехитрые расчёты и приуныл. Ещё парочка таких столкновений с передовыми дозорами этих вонючих ублюдков, и детей станет некому защищать. И откуда только вылезли они?
Цивилизованный мир от этих уродцев отделяет великая река Эльфстор, с берега которой не виден второй, они глубокой воды боятся словно огня. Встать по колено в ручей для них уже подвиг! Как они вообще смогли пересечь эту преграду? Пограничные крепости Алузии стоят на всём протяжении границы с пустыней и степями орков, на расстоянии дневного перехода. Как они смогли пройти через них? Или же их пропустили зеленокожие? Да не-е… Эти скорее своих начнут вырезать, чем допустят гоблинов до своей земли. Вывод напрашивается сам собой, и вывод этот не нравился Ольду.
— Всё, парни. Пошли. Живы будем, облагородим это место. — Замкомандира положил последний камень сверху братской могилы. — Отряд, становись! — Люди выстроились в ряд подле него. — Мечи на голо! Виват ушедшим!
— Виват! — Крикнули оставшиеся в живых.
Покидать это место было тяжело, будто там, в могиле, ты оставил не мёртвых товарищей, но живых, и собственной рукой обрёк на смерть. Опять теряешь близких, опять ветер попал в глаза. Всё повторяется с удручающей частотой. И всё же двигаться дальше — их обязанность.