— Чиновник столичной сыскной полиции Кунцевич. Нахожусь здесь в командировке по делам службы.
— Пачему мене вчера не представились? — тон у судейского сделался грозным.
— А вы кто таков, чтобы я вам представлялся? — поднял подбородок титулярный советник. — Я вам по службе не подчиняюсь, чином вас выше, возрастом старше.
— Я уполномочен вести расследование прокурором палаты! — Курдюмов схватился за наган и поднялся на ноги.
— Так расследуйте, — усмехнулся Кунцевич, — и не надо на меня наставлять револьвер. Вы же не идиот, стрелять не станете. Или, пардон, я ошибаюсь?
Лицо татарина в бешенстве перекосилось, костяшки пальцев, сжимающих револьвер, побелели.
— Господа, господа! — встал между ними Берсенев, — сейчас не время для ссор. На и так гораздо меньше, чем бунтовщиков, а если мы начнём убивать друг друга, то спастись не удастся никому.
— Ваш помощник абсолютно прав. — Сказал титулярный советник. — Давайте оставим наши обиды на потом. Я, как и вы дворянин, и в любое время готов дать вам удовлетворение, для меня это труда не составит — в полку я неоднократно брал призы по стрельбе. Сейчас надобно обсудить сложившуюся обстановку.
Курдюмов ещё минуту вращал глазами и хмурил брови, но потом опустил наган.
— Мы будем стреляться с десяти шагов!
— Да хоть через платок, но только после того, как закончим те дела, ради которых суда посланы начальством.
— Харашо! Что вы предлагаете?
— Я предлагаю отпустить задержанных с условием, что они первым пароходом покинут станцию, а их сторонники разойдутся и приступят к работе.
— Отпустить бандытов? — следователь опять схватился за наган.
— В вашем нагане, милостивый государь шесть патронов, а на станции и возле неё проживает около пяти тысяч человек. Они просто на просто разорвут нас на куски и всё здесь спалят. Кроме того, задержанные вами лица никакого отношения к смерти начальника станции не имеют.
— Пачему не имеют?
— Потому. Я провёл негласное дознание и установил это абсолютно точно.
— А кто имеет?
— Вот этого я не знаю, но обещаю узнать в скором времени. Но если вы меня не послушаете, то я своё обещание сдержать не смогу.
— Пачему я вам должен верит?
— Во-первых, я даю вам слово, во-вторых — готов составить письменный рапорт, чтобы и ответственность с вас снять, в-третьих, доказательств причастности задержанных к убийству у вас нет, как и нет шансов, что они в ближайшее время появятся. Ну и в последних — расследовать это дело вам придётся максимум два-три дня. Принц нашёл вам замену — сюда едет следователь по особо важным делам столичного окружного суда.