Капитан опять покачал головой:
— Не знаю. На подрядах здесь не хапнешь — подряды сам принц контролировал, Шереметевский только за качеством работ следил. А это основная часть трат, остальное не так уж и велико. Ну не стали же его убивать поставщики мяса, которые дерут с ресторана по тридцати копеек за фунт?
— Тридцать копеек оптом? Ого! Это при том, что в Питере в мясной лавке фунт стоит пятнадцать. Это они с каждого пуда по крайней мере 6 рублей имеют! А сколько таких пудов съедается?
— Да не так уж и много. Ресторан-то полупустой, и это в сезон, а в октябре тут вообще никого из отдыхающих не останется. Убивать из-за пяти тысяч в год? Да и потом, Шереметевский этим гешефтам не препятствовал…
— Вот как? Делились?
— Не знаю, но скорее нет, — задумался участковый, а потом твёрдо сказал, — думаю, что нет. У Леонида Алексеевича жалование было пятьсот рублей в месяц, при полном пансионе! Зачем ему рисковать местом из-за добавочных ста рублей? Да и честен он был, как мне кажется. Просто он понимал, что в России без таких махинаций — никуда, и как человек рациональный предпочитал с ветряными мельницами не биться.
Теперь задумался Кунцевич:
— Но ведь за что-то его убили. Чему-то он помешал, чему-то воспрепятствовал? Он же тридцать лет в сыске, и если кто-то здесь воровал по-крупному, Шереметевский это воровство в конце концов узрел. Узрел, попытался прекратить и поплатился. Эту версию будем считать основной, — сказал титулярный советник решительно. — Воровать из казны мог только человек к ней допущенный, то есть кто-то из служащих станции. Вор, получая крупный доход, должен был и много тратить. Есть среди служащих такие, чьи траты явно не соответствуют жалованию?
— Нннет, никто в глаза не бросается. А что если это очень умный вор, который предпочитает не показывать своих доходов?
— Что вам сказать, бывают и такие, три года назад я как раз одного такого изловил. В таком случае, нам будет крайне сложно открыть это преступление. Но у главного вора, если хищения масштабные и долголетние, всегда есть соучастники, а среди них очень умных мало, ибо вообще очень умных людей мало. Будем ловить крупную рыбу на мелкую. Павел Григорьевич, не сочтите за труд, составить список всех, уволенных Леонидом Алексеевичем. Возле каждой фамилии укажите краткую характеристику. А я тем временем навещу своего приятеля. Где остановился господин Заблоцкий?
— Кто? А, шулер! В меблирашках. Кстати, а почему вы передумали высылать его?
— Я думаю, что здесь он ещё будет нам полезен.
Шулер нашёл себе пристанище в трёхэтажном домике, расположенном прямо против пристани, у так называемого «Глазного» источника. В доме было всего десять номеров, чем он выгодно отличался от муравейников-гостиниц.