В раздумье президент подошел к окну. Лучи утреннего солнца, пробиваясь сквозь листву березовой аллеи, дробились о гладь пруда, садовник ровнял зелень на газонах. Поодаль любимец вороной, арабских кровей жеребец Фаворит, на котором Кедров оттачивал навыки верховой езды, неторопливо ел сахар с ладони внучки Насти.
— Идиллия… — произнес президент. Вот она, державная ноша: с утра наблюдать за этой, будто написанной талантливым живописцем картиной, потом решать вопрос об отмене смертной казни, а вечером идти с дипломатической элитой и семьей на юбилейный концерт «Виртуозов Москвы». Отказаться невозможно, днем прилетает премьер-министр Японии с супругой, готовятся жена с той же Настей, дирижировать будет сам маэстро Спиваков.
Мысли его прервал стук в дверь. Вошел Александр Снегирев, помощник. Доложил, что генеральный прокурор и министр юстиции уже в приемной.
— Проси, Саша, — распорядился президент, не без сожаления оторвавшись от происходящего за окном.
Массивная дверь открылась. Заняв грузным телом почти весь проем, первым вошел массивный Степанов в белом генеральском мундире, за ним последовал министр юстиции Кудрявцев в темном скромном костюме.
Президент, увидев столь разительно отличающуюся между собой пару, улыбнулся:
— Лето ведь на дворе, господа, могли бы и полегче одеться… — Затем, дабы преодолеть официоз, расстегнул верхнюю пуговицу на легкой, с коротким рукавом, бледно-голубой тенниске.
— От вас, Николай Борисович, нам на заседание Совбеза. — Грузный Степанов вытер пот со лба. — А после обеда ехать на заседание Думы.
— Ну, разве что так. У меня тоже весь день расписан.
Стараясь не шуметь, вошел Александр с подносом.
— Мне, Саша, как обычно, — попросил президент.
— Я тоже, пожалуй, начну день с кофе, — поддержал его Степанов.
Кудрявцев, по слухам ревниво следящий за своим здоровьем, остановился на зеленом чае.
Несколько минут прошло в молчании, нарушаемом звяканьем ложечек да удовлетворенным причмокиванием прокурора.
— Итак, что мы изберем? — начал президент. — Далее затягивать решение вопроса вряд ли уместно: казнить нельзя помиловать…
Он повторил знаменитый афоризм по-латыни: «Occidere nolite timere bonum est», иронично добавив: — Где поставить запятую? Начнем с вас, Дмитрий Владимирович.
И тут Кудрявцев блеснул эрудицией:
— Перевод точен, а далее идет фраза: «Не бойтесь убить Эдуарда, это будет правильно». Слова относятся к 1327 году, когда был умерщвлен король Англии Эдуард Второй. Чтобы на теле не осталось следов, ему в задний проход ввели раскаленный прут…
— Так то Средневековье, мы действуем куда цивилизованней. — Прокурор раскрыл объемистую папку, — Буду краток, Николай Борисович, приведу несколько цифр. Сейчас в России порядка 692 заключенных-смертников, свыше ста осужденных в прошлом году приговорены к пожизненным срокам заключения. И более 50 приговоров по первой группе поэтапно в исполнении. Думаю, еще не скоро, но справимся с этим валом. Полагаю, уйдет не один год.