— Спокойно, Тарзан, — крикнул Хаберланд псу. Светлокоричневый зверь с седой мордой так тихо лежал в своей корзине, что Марк заметил его, только когда тот поднялся, зевая, чтобы сопровождать его и своего хозяина на прогулку.
— Люди всегда совершают ошибку и кормят диких зверей, — сказал профессор, глядя на воду.
Они оставили Эмму одну в гостиной, что несколько удивило Марка, потому что врач не походил на человека, который вот так легко доверяет незнакомцам. Вместе с тем что-то в его глазах говорило, что он переживал ужасы и похуже, чем те, которые мог ожидать сегодня от раненой женщины и бывшего пациента.
— Тем самым они лишь нарушают цепочку питания, они к нам привыкают. А это неправильно, — продолжил Хаберланд.
— Люди делают это из любви к животным, — сказал Марк. Они с Сандрой часто бросали хлебные крошки лебедям на озере Ванзе.
— Да, но тем не менее это ошибка. — Хаберланд застегнул молнию своей куртки, из-под которой торчал пиджак. — Зло никогда не может быть во благо.
Они пошли вдоль берега, и Марк задавался вопросом, действительно ли они говорят о диких животных. Все-таки в жизни он придерживался девиза, что цель оправдывает средства. Наверняка Хаберланд знал о его ложных показаниях, из-за которых Бенни попал в психиатрическую клинику.
— Вы выглядите очень неуверенным, — перешел Хаберланд к делу.
Камыши отделяли берег, который слегка поднимался в гору, от озера.
— Да. — Марк вдохнул влажный лесной воздух. — Я больше не доверяю своим воспоминаниям.
Он вкратце рассказал, что с ним случилось, и описал последние события в подвале его бывшего дома.
— И? Что вы думаете? Я сошел с ума?
Хаберланд остановился и посмотрел вслед Тарзану, который снова пытался пробраться через камыши к озеру, но то и дело отступал, потому что стебли кололи ему морду.
— Вы сомневаетесь в себе. Как правило, сумасшедшие этого не делают. Зато обычно пытаются оправдать свое невменяемое состояние надуманными теориями. Как Эмма, например.
Марк посмотрел ему в лицо. У обоих изо рта шел пар.
— Вы считаете ее больной?
— Так быстро ставит диагноз только шарлатан. Но в отличие от вас, фрау Людвиг не задается ключевым вопросом.
— Сошла ли я с ума?
Хаберланд кивнул.
— Когда вы спали, я долго разговаривал с ней. Эмма была беспокойной, суетливой, она ищет и видит лишь те доказательства, которые подтверждают ее теорию заговора.
— То есть вы считаете, что у нее паранойя?
— А вы нет?
Они прошли мимо скамейки, которая знавала и лучшие времена. Спинка сгнила, да и сиденье вряд ли могло выдержать большую нагрузку. Хаберланд поставил на нее ногу и счистил с подошвы прилипшие листья.