«Бенни».
— Поэтому мы положили в моей приемной журнал с фиктивным объявлением.
«Научиться забывать».
— В конце нам нужен был один-единственный день. Двадцать четыре часа, которые ты забудешь. Быстрее мы не могли подготовиться к операции, а доставать ребенка еще раньше было бы слишком рискованно.
Марк помедлил, но затем не выдержал и перепрыгнул через письменный стол, за которым стоял его тесть.
— Что я должен был забыть? — закричал он и ударил его кулаком в лицо. Константин пошатнулся, но Марк схватил его за горло. — Говори! — рявкнул он и крепче сжал пальцы.
— Марк! — крикнул за спиной Бенни. — Отпусти его.
У Константина глаза вылезли из орбит, щеки покраснели, но он даже не пытался защищаться.
— Ты никогда этого не узнаешь! — Бенни говорил спокойно, почти безучастно, и, возможно, именно это странное равнодушие в его голосе привело Марка в чувство. Он еще раз сжал Константину горло, затем отпустил.
Константин стал ловить ртом воздух, схватился за покрывшуюся красными пятнами шею и закашлялся.
— Ответь мне наконец на мои вопросы или, клянусь, я убью тебя!
Его тесть кашлял, нагнувшись к полу. Затем снова выпрямился, взял с письменного стола папку и подошел к стеклянному коробу на стене. Включил галогенную лампу за матовым стеклом, достал из папки снимок и закрепил перед лампой.
— Это сильно увеличенный снимок УЗИ.
Марк не различал ничего, кроме черных и белых пятен и не понимал, злокачественные они или доброкачественные. И тем не менее он узнал этот снимок.
Он видел его за несколько секунд до аварии — в руке Сандры.
«Поэтому она отстегнулась! Чтобы достать этот снимок УЗИ с заднего сиденья. Но зачем?»
— Здесь мы видим желудок и брюшную область твоего неродившегося сына. А вот это… — Константин кашлянул и осторожно указал на темный участок, — это его печень. И здесь отчетливо видна проблема.
Он бросил на Марка озабоченный взгляд.
— У младенца отсутствуют желчные протоки.
— И что это означает?
— Он страдает той же болезнью, от которой умер твой отец, Марк. Только она гораздо более выраженная. У него не может отводиться желчь. Младенец родится без полноценной печени.
— Что… что можно сделать?
— Не много. Без печени человек не может жить.
Марку показалось, что он повернулся вокруг своей оси, хотя не сдвинулся ни на миллиметр.
— Ты хочешь сказать, что мой сын должен умереть?
Константин кивнул.
«Но тогда зачем все это? Почему его достают с помощью кесарева сечения, за десять дней до запланированной даты?»
Какой-то актер для вида обследовал его в клинике Бляйбтроя. Многочасовые тесты и анализы, бессмысленные психологические анкеты, которые ему нужно было заполнять, — все лишь для того, чтобы выиграть время и подготовить шараду, стереть данные из его телефона и заменить замок и табличку с фамилией на его входной двери. Но зачем? Чтобы следующие актеры-любители выдавали себя за руководителя его бюро, связанного адвоката или его самого? Фиктивный сценарий, автоответчик с голосом Сандры, фальшивые банковские выписки, видео на вилле Константина, которое лишь выглядело как репортаж в новостной программе, а на самом деле было подделкой, — все это должно было направить его воспоминания в другом направлении и одновременно привести сюда в клинику в нужный момент. Почему?