— Была, но без смертельного исхода. Сандра отделалась легкими ушибами. А вот твоя подушка безопасности… — Он тяжело дышал и сжал губы, прежде чем продолжить. — Твоя подушка безопасности не сработала. Ты ударился головой о боковую раму и тут же потерял сознание.
Бенни пододвинул вертящийся стул и сел спиной к стеклянной двери, через которую можно было выйти на большую террасу, простирающуюся вдоль всего фасада здания.
— Мы привезли тебя сюда, в клинику, — продолжал Константин, который, как и Марк, остался стоять у письменного стола. — Когда ты очнулся, не мог вспомнить последние часы перед аварией. Это был наш шанс.
— О чем ты говоришь, черт возьми? Какой еще шанс?
Марк ощутил, как изнутри поднимается холодная ярость.
— Мы приложили все усилия, чтобы сохранить твою частичную амнезию до сегодняшнего дня. Но нам стало ясно, что психологическая травма от аварии недостаточно сильная, чтобы надолго вытеснить воспоминания. Поэтому мы решили занять твой мозг чем-то другим.
— Вы разыграли смерть Сандры?
— Поверь мне, это решение далось нам нелегко. Мы несколько раз хотели все прервать. Прежде всего моя дочь.
Марк вспомнил фотографию желтого «вольво», которую Эмма сделала перед полицейским участком и показала ему.
«Они ругались. Я только поэтому и сфотографировала эту сцену».
— А что с клиникой Бляйбтроя? Она вообще существует?
— Да. Патрик мой хороший друг. Он часто лечит моих стационарных пациентов. Он и тебя обследовал, после того как ты очнулся. Патрик объяснил мне, что твоя амнезия продлится недолго. Но он не хотел включать тебя в свою программу, что я могу понять. Все-таки он занимается действительно серьезными исследованиями, а то, что мы здесь делаем, в высшей степени неэтично. Но по крайней мере, он предоставил нам свою клинику.
«Значит, Эмма действительно просто пациентка!»
Марк не знал, смеяться ему или плакать. Та, которой он доверял и которая помогла ему больше всех, оказалась сбежавшей из клиники параноичкой. Вероятно, она действительно подслушала разговор Константина и настоящего профессора Бляйбтроя и сделала поспешные выводы. Она сбежала из клиники, чтобы предупредить его, и одновременно завела себя до параноидального психоза.
— Но я все равно не понимаю. Зачем такие невероятные усилия? — произнес Марк, всхлипывая и прижимая обе ладони к горящим щекам.
— Потому что речь идет о жизни и смерти, Марк. Поверь мне, мы никогда не хотели причинить тебе боль. Скорбь должна была отсрочить процесс вспоминания. И в первые недели все отлично работало. Но потом ты начал видеть во сне последние минуты перед аварией, и мы поняли — это лишь вопрос времени, когда ты все поймешь и свяжешь одно с другим.