— Вам нужна медицинская помощь, — сказал парень, заметив, как она шатнулась.
— Мне нужен Горец, — холодно ответила Алена. — И Дыня…
— Я не могу понять, о ком вы говорите. Я, право, не знаю, кто такой этот ваш…
— Знаешь, — спокойно проговорила Алена, уже почти выговаривая все буквы. — Ты их знаешь… Гореть вам в аду. При жизни. Так и передай своим друзьям. Я их непременно посажу. Понял? И тебя тоже…
Он только пожал плечами.
— Вас же все равно не переубедишь, — грустно сказал он ей вслед. — Но я тут ни при чем.
Она вышла на улицу, стараясь держаться прямо. Ее шатало, как пьяную, и в горле было так сухо, что ей показалось, если она немедленно не выпьет воды, то умрет. Воды не было. Она заметила в отдалении колонку и невольно усмехнулась: «Как в деревне». Полезла в сумочку — там не было ни мобильника, ни денег. Еще и воры… Алена с трудом доковыляла до колонки, нажала на железный поршень и припала к обжигающе холодной струе воды.
Звонок в дверь заставил Виолетту подпрыгнуть. Ей снился такой чудесный сон, с неохотой подумала она, потягиваясь. Любка еще спала. Хорошо людям с аутизмом. И влюбляются в них, и на окружающие факторы они не реагируют.
Посмотрев на часы, Виолетта остолбенела. И кого же это принесла нелегкая в шесть утра? В дверь продолжали звонить — настойчиво и словно просили о помощи. Отчаянно как-то… Виолетта быстро накинула халат и бросилась к двери. Открыла ее — и прямо ей на руки упала Аська.
— Господи ты Боже мой! — вырвалось у Виолетты. — Что с тобой?
Аська была избита, с синими и красными кровоподтеками на лице, шее и руках — сплошное месиво. Кофточка на ней была изодрана в клочья, так что в одной из прорех торчала грудь, и Виолетту даже затошнило от ужаса, потому что вокруг соска синело такое пятно, словно кто-то пытался его откусить.
— Аська, милая…
Виолетта подхватила ее и потащила к дивану. Сама Аська вообще непонятно как добралась до нее — ходить она явно не могла, ноги волочились по полу, как у тряпичной куклы. Самым страшным во всем этом было то, что Виолетта не могла понять, как это случилось. И что вообще случилось… Она только укрыла ее пледом и бросилась за водой, чтобы смыть грязь и кровь с Аськиного лица.
— Гады, — прошептала Виолетта, глядя на эту изуродованную живую плоть, еще недавно бывшую веселой, живой и прелестной Аськой. — Гады. Когда я узнаю, кто это сделал, я их найду. Я ни одного в живых не оставлю, Аська, клянусь тебе!
Лучше вообще не думать… Как только Алена начинала думать, все приходило снова — да еще после той гадости, которую ей вкололи, думать было физически больно. Ей казалось, что кто-то вдалбливает ей в голову ржавый гвоздь, она даже слышала этот назойливый звук: бум, бум, бум…