— «А за окном горели небеса таким загадочным и странным светом, что пожалел впервые я, что слеп…»
— Господи, — вздохнул Александр, — Ветка! Ты меня уже запарила своей поэзией! Ну, ты бы хоть пела стихи этого Карло!
— Это Любкины, — сказала Виолетта, поправляя одеяло. — А дергаться тебе вредно…
— Моя мама всегда говорила мне, что моя безрассудность не приведет ни к чему хорошему, — печально сказал Александр. — Придется лежать и не двигаться, в то время как женщина моей мечты будет изводить меня поэзией… Нет бы делом заняться…
Она засмеялась.
— Ты ребенок, — сказала она. — Я не развращаю детей…
— Да ты наглая тетка, — возмутился он. — Почему это я в свои почти сорок лет ребенок? Я тебя на девять лет старше…
— Ты в душе ребенок, — сказала она. — Просто такой вот пионер-герой…
— Она меня оскорбляет! — возопил он. — Я никогда не был пионером! Меня туда из-за хулиганства не приняли!
— Хочешь, я тебя сейчас туда приму, раз у тебя комплексы.
— Нет у меня комплексов, — проворчал он.
Виолетта склонилась над ним и нежно поцеловала его в лоб.
— Я не умер, — сурово сказал Александр. — Я честно пытался, но не вышло…
— И хорошо, — сказала Виолетта, касаясь легко его губ. — Что бы я сейчас без тебя делала? Не над кем было бы поиздеваться…
Ася стояла, наблюдая за Митиной работой. Он обернулся и улыбнулся ей. Волосы упали на лоб, он откинул их назад и выпрямился.
— Ты меня простила? — спросил он.
— За что? — спросила она. — Я могу задать тебе такой же вопрос…
— Я должен был тогда остаться рядом с тобой…
— Нет, все, что случилось, было необходимо… Мы должны были понять, что нет на свете ничего важнее любви… Но тогда мы ведь этого не понимали.
— Я понимал, — тихо сказал Митя. — Но не смел тебе это сказать…
— И зря.
Она положила ему руки на плечи.
— Страшно подумать, что могло с тобой случиться, если бы не друг Клауса! — сказал Митя, нежно прижимая ее к себе.
— Если бы не ты, — поправила его Ася. — Если бы не сам Клаус… Если бы не вы трое.