У Мити в глазах была такая же потаенная печаль и одновременно — радость узнавания, и вся эта гремучая смесь называлась одним словом — любовь.
— Вы останетесь? — спросила она, но Алена, вежливо улыбаясь, сказала, что нет, и Света почувствовала тогда облегчение — потому что это было непривычно, странно и немного страшно. Ведь Свете-то Аська все еще казалась хрупкой девочкой, маленькой ее дочерью.
К тому же Света поняла, что Митя — Аленин жених, во всяком случае, таковым его считает Алена. Если он при этом позволяет себе играть с чувствами Аськи, то вряд ли этого человека можно назвать порядочным. А значит, он опасен. Поэтому, когда они остались одни с Аськой, она вздохнула с облегчением.
Она прошла в комнату Аськи. Та сидела, задумчиво глядя в окно, за которым видно было только небо да верхушку соседней высотки, и слушала какую-то старую пластинку — еще времен семидесятых годов. «Богом равным кажется мне по счастью, — пел женский голос, — человек, который так близко-близко пред тобой сидит…»
Аська сидела, подперев подбородок рукой, и смотрела в начинающее темнеть небо так, словно она там что-то видела. Или — кого-то, узнанного ею.
— Ася, — окликнула ее Света.
Аська вздрогнула, как будто ее ударило током, и Света поняла, как глубоко она была погружена в это небо: в свои воспоминания, в свою рождающуюся любовь…
Медленно обернулась и спросила:
— Что, мам?
— Пойдем пить чай, — сказала Света, чувствуя, как ее беспокойство усиливается. — Мне скучно одной…
«Я поговорю с ней, — сказала она себе. — Я поговорю с ней потом. За чаем. Или позже… Я все ей должна объяснить…»
«И как же ты это сделаешь? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — Твоя дочь выросла. Вспомни, кто мог убедить тебя в чем-то двадцать лет назад? Да и сейчас — коснись тебя это летучее чувство, кто знает, были бы значимы для твоего разума доводы? Убедительны аргументы? Или ты летела бы на яркий огонь, забыв про опасности, даже если бы знала, как дорого придется потом заплатить?»
Аська встала и улыбнулась.
— Пойдем, — сказала она. — Мне тоже немного скучно одной. Даже странно. Все мысли куда-то уплывают, как бездомные кораблики, и я не могу их остановить… Правда, грустно? Я ведь даже не знаю, что со мной происходит…
«Любовь», — хотела сказать Света, но сдержала себя, все еще надеясь, что она ошибается с диагнозом.
Может быть, это всего лишь очередная детская влюбленность, постаралась она успокоить себя. Это пройдет… Ведь проходило же до этого момента.
Может быть, пройдет и сейчас: они уедут, и Аська выкинет из головы этого красивого мальчика с тонкими чертами лица и такими синими — почти фиалковыми — глазами.