Мы открыли наши учебники: «Анатомия человека» под авторством Айткена, Коузи, Джозефа и Юнга, том первый, раздел первый: туловище и верхние конечности. Преподаватель объяснил, что мы начнем с того, что сразу разрежем посередине грудную клетку. Когда он спросил, кто в каждой группе готов взять скальпель, воцарилась тишина. Кто готов сделать свой первый надрез на человеческой плоти?
Я, вот кто. Для меня это была важная проверка. Я должен был понять, хватит ли у меня духу.
Я смотрел на лицо мертвеца – ничего не выражающее свидетельство того, что человека, которому оно принадлежало, уже давно не стало. Что он повидал? Что знал? Он был частью одного с нами мира, однако за год после его смерти этот мир изменился и стал жить дальше, а вот он не стал. Я глянул на его грудь. Кожа на ней ни капли не походила на мою собственную. Она была твердой, но при этом эластичной.
Я взялся за скальпель. Мне уже доводилось держать в руках скальпель в школе, однако этот казался потяжелее. Как сильно мне нужно будет надавить, чтобы разрезать человеческую плоть? Все в группе смотрели на меня. Никто не говорил ни слова.
Чья-то рука поместила скальпель на человеческую грудь. Я смотрел за рукой, а потом понял, что она моя. Группа наклонилась вперед. Я надавил. Ничего не произошло. Я надавил сильнее и почувствовал, как кожа поддалась. Я сделал разрез. Уверенным движением я плавно повел скальпель вниз. Плоть аккуратно расходилась, пока я разрезал, стараясь вести как можно более прямую линию, от яремной впадины до мечевидного отростка. Мы собирались откинуть эту кожу, словно обложку книги, и внутри прочитать человеческое тело! Мне хотелось прямо сейчас копнуть глубже, чтобы увидеть, что там находится.
Я был настолько погружен в это занятие, что забыл и про преподавателя, и про других студентов, и про запах формалина. Когда преподаватель заговорил, я поднял голову, от неожиданности заморгав. Вокруг нас началось движение. За другим столом одна из девушек упала в обморок, и ее окружили желающие помочь. В конце зала хлопнули вслед за кем-то, поспешившим уйти, двери, к которым теперь направлялись еще несколько студентов. Одним из них был мой друг, который так больше никогда и не вернулся. Ни на занятия по анатомии, ни к изучению медицины. Те же, кто остался, сблизились между собой на новом уровне. Препарируя человеческое тело, мы вместе становились профессионалами. Мы становились частью небольшой группы избранных, секты, клана. Это было наше посвящение. Что касается меня, этот пробный полет со скальпелем подтвердил мои большие надежды: это было мое.