Порой мы уезжали погостить в уютный, вылизанный до блеска дом нашей бабушки по материнской линии рядом с Манчестером. Однажды утром у нее в гостях, когда мне было 13, я как обычно забрался в кровать к своему отцу, чтобы поболтать и попить чай. Было приятно развалиться на его подушках между хрустящими льняными простынями с горячей кружкой в руках. Вдруг он сказал: «Я думаю о том, чтобы жениться на Джойс».
Мне захотелось закричать: «Нет!» Но я сказал: «Хорошо».
Может, если он на ней женится, то будет счастлив. А этого мне хотелось больше всего. Может, он станет реже выходить из себя. Чего мне хотелось не меньше. Никого из нас на свадьбу не пригласили. Отец просто как-то раз уехал в Девон, и они вернулись оттуда вместе женатой парой. Для Джойс это стало долгожданным спасением от жестокой матери. Пускай, возможно, она и попала из одной тюрьмы в другую, так как теперь весь дом был на ней. Отец отошел от домашних хлопот так же быстро, как однажды за них взялся. Наверное, их отношения больше походили не на ухаживания, а на собеседование перед приемом на работу. На должность домохозяйки.
Я не сомневаюсь, что Джойс старалась быть хорошей женой. В нашем доме теперь не было ни пылинки. Только вот мне теперь деваться было некуда: Джойс всегда была рядом. Я даже не мог приглашать к себе друзей, так как она не умела принимать гостей. Но она была весьма доброй, и вскоре, к счастью, оставила свои неловкие попытки стать для меня матерью – наверное, потому что я даже не старался относиться к ней подобным образом.
Мой отец, Джойс, Роберт и я жили как четверо людей, лишь по воле случая оказавшихся под одной крышей. Даже мой отец стал от нее отдаляться. Мне сложно назвать этот брак счастливым. Не обходилось без ссор и длительной ледяной злобы. Однажды он даже отвез ее к матери в Денвер. Но она вернулась. Днями напролет они спорили, после чего, как я понял уже потом, происходили ночные примирения. И на утро атмосфера в доме была до боли в зубах слащавой и переполненной любовью. Хватало их, конечно, ненадолго. Честно говоря, все это не на шутку сбивало с толку.
Роберт поступил на юридический в университет – мой отец полностью одобрил выбранную им специальность. Я скучал по своему брату, однако с его отсутствием споров поубавилось, да и вспышек ярости стало немного меньше.
Год спустя Роберт вернулся, провалив экзамены. Он объявил, что больше не хочет изучать право. Теперь его сердце лежало к философии и социологии. Отец пришел в бешенство.
«Социология? – прошипел он. – Что это вообще за предмет?»