Она дала бы совет подруге или сестре никогда не навязываться мужчине, не давать ему слишком много власти над собой, но вот она сидит здесь, уставившись в чашку с кофе, потому что опасается, как бы Анри не увидел, что уже держит ее на поводке. И ему достаточно дернуть за поводок, чтобы она подошла к его ноге.
Позор. Глаза защипало, и она заморгала, чтобы скрыть слезы от унижения. Она — его сексуальная забава.
— Как мне расценить твое молчание, Синния? Ты согласна?
— Я не собираюсь выделять тебе время. — Синния со стуком поставила чашку на блюдце, пролив кофе через край.
— Я так и думал. — Он положил локти на стол и сцепил пальцы. — Ты не ждешь от меня многого, и это тебя привлекает. Ты весьма независима. Но я не хочу полагаться исключительно на твою уступчивость. Я бы хотел предложить другое.
Когда она взглянула на него, то его глаза, зеленые с ореховыми крапинками, смотрели на нее, как на… собственность. Это был взгляд самца.
Она почувствовала опасность и в то же время прилив адреналина. Так, наверное, бывает, когда раскачиваешься на тарзанке, а внизу бездонное озеро. Страшно, но весело.
— Специальные услуги? — со смехом спросила она.
— Не совсем. У меня никогда не было постоянной любовницы, но я начинаю видеть в этом выгодные стороны.
Она утратила дар речи и несколько секунд молчала, уставившись на него, прежде чем смогла выговорить:
— Понятно. Это не предложение. Это план действий.
Сердце бешено колотилось, и она посмотрела на дорогую красивую одежду, которую он уже для нее приобрел.
«Получи все, что сможешь».
— Есть веб‑сайты, где женщины дают объявления, что ищут спонсоров. Может, тебе начать оттуда? — предложила она, и голос прозвучал еле слышно.
— Я не хочу какую‑то любовницу. Я хочу тебя. Послушайте. — Он указал на блюда, до которых она не дотронулась. — Я могу съесть обычную яичницу‑болтунью, и в этом нет ничего плохого, особенно когда голоден, но я выбираю яйцо пашот и хочу, чтобы оно было приготовлено безупречно, чтобы специй было в меру и чтобы приправы выглядели аппетитно. Такое блюдо не только вкусно, но доставляет радость с каждым съеденным кусочком. Тогда почему же мне не захотеть получить что‑то первоклассное?
— И поскольку ты привык покупать самое лучшее, то я уверена, что ты намерен съесть то, что видишь сейчас перед собой. В случае со мной — не сможешь.
— Я очень богат.
— Я скорее стану голодать, чем продавать себя.
Он что‑то пробурчал по‑французски, потом сказал:
— Забудь о метафорах и ешь эти чертовы яйца, пока они не остыли.
Они, молча, начали есть. Наконец Анри произнес: