— Я стараюсь вести машину с наиболее экономным использованием ее больших технических возможностей, — рассказывал он. — Скорость и маневр по сигналам командира, готовность к преодолению завалов, заграждений, других препятствий, а также разрушение военных объектов у меня всегда на первом плане. Но помимо всего нужно быть готовым к тушению «зажигалок», попавших на танк, к защите машины от огнеметной струи противника. А строго выдерживать свое место в боевых порядках, а создавать наилучшие условия для ведения огня башнеру? Это тоже обязанности механика-водителя. Своевременно подвести танк на помощь соседнему экипажу или к саперам на разминированном проходе или дать возможность мотострелкам спешиться для атаки — это все тоже делает механик-водитель. По сути, грозная мощь танка на поле боя в его руках. В населенных пунктах весь экипаж, и в первую очередь механик-водитель, должен проявлять величайшую внимательность, осторожность при подходе к площадям и перекресткам улиц. Вот как было при освобождении Ченстоховы. Если бы я, механик-водитель, или командир танка не заметили при подходе к центральной площади засаду гитлеровцев, то нас сожгли бы фаустпатронщики. Однако мы вышли победителями. Лихость в нашем деле тоже нужна. Но не безрассудная. Лихость, если она расчетливая, — это элемент героизма. Но лихость ради бравады — беда смертельная…
Такие беседы опытных танкистов и практические занятия с новичками, распределение их к ветеранам по одному, по два сделали экипажи вполне боеспособными.
Одновременно с подготовкой материальной части и напряженной боевой учебой проводилась большая партийно-политическая работа среди личного состава батальона.
11 апреля в районе сосредоточения было проведено совещание парторгов, комсоргов рот и агитаторов экипажей по вопросу политического обеспечения марша. Актив принял решение: соблюдая строжайшую дисциплину и бдительность, совершить марш в выжидательный район без отстающих машин.
Затем беседовал с механиками-водителями комбат Хохряков.
15 апреля в выжидательном районе состоялось партсобрание, которое записало в своем решении: «Коммунистам и комсомольцам в предстоящих боях и впредь показывать образцы личной доблести и геройства…»
В тот же день на общем собрании личного состава батальона комбат Хохряков закончил свое выступление словами: «Разгромим гитлеровскую Германию и водрузим знамя Победы над Берлином!»
Да, каждый воин стремился и готовился к этому последнему, решающему сражению с врагом.
В самый канун Берлинской операции на митинге, посвященном получению боевого приказа, командир танка «Сингуровский колхозник» коммунист Анатолий Михайлович Павлов заявил: «Есть боевой приказ на окончательный разгром гитлеровской Германии. Усилим наши удары и водрузим знамя Победы над поверженным Берлином!»