Когда Чемберлен несколько позднее в тот же день поднялся па трибуну в палате общин, очень скоро стало ясно, что он не имеет ни малейшего представления о настроениях среди членов палаты общин и среди народа своей страны, для которых известие о захвате немцами Праги явилось тяжелым ударом. Чемберлен выразил свое огорчение по поводу того, что Чехословакия «распалась на части», но сказал, что было бы совершенно неправильно обмениваться здесь гневными словами в адрес Германии и Гитлера.
Зал застыл в изумлении. Затем кто-то крикнул из зала*
«А как насчет наших гарантий Чехословакии?>>
«Правильство его величества попыталось прийти к соглашению с другими правительствами, участвовавшими в Мюнхенской конференции, по вопросам сферы действия и условий осуществления подобных гарантий, — отвечал Чемберлен, — одпако до настоящего времени ничего добиться пе удалось. По нашему мнению, обстановка коренным образом изменилась, поскольку словацкий парламент провозгласил независимость Словакии. Эта декларация положила конец государству, границы которого мы предлагали гарантировать, и соответственно то положение дел,., которое нами всегда считалось временным, теперь изменилось. Правительство его величества далее не может считать себя связанным взятыми обязательствами».
Так теперь выглядели гарантии, с которыми Чемберлен так неохотно выступил на Мюнхенской конференции и которые он никогда не собирался претворять в жизнь *. Сейчас он вернулся к вопросу, который казался ему значительно более важным, чем судьба чехов.
«Я горько сожалею о только что случившемся. — Премьер-министр сделал паузу, оглядел зал и затем продолжал несколько громче: — Однако пусть это событие не уведет нас в сторону от нашего курса. Правительство стремится, как стремилось всегда, при урегулировании разногласий избежать применения силы и действовать путем переговоров. Теперь не время отказываться от хорошо проверенных и хорошо продуманных принципов. — И затем оп произнес то, чего даже его наиболее рьяные сторонники не надеялись услышать: — Мы будем продолжать пашу политику умиротворения».
Лорд Галифакс слушал речь премьера с балкона пэров в палате общин. Как только премьер закончил свою речь, он спустился в лобби палаты общин и смешался с другими
>1 Позднее, во время дебатов в парламенте, министр финансов Джон Саймон привел еще более неосновательный довод для отказа от выполнения своих гарантий. Он цитировал заявление Геббельса, что Чехословакия прекратила свое существование, и в&жлпво спрашивал, как можно гарантировать несуществующее государство. — Прим. авт.