После премьера выступил Артур Гринвуд, исполнявший обязанности лидера лейбористской оппозиции. К его изумлению, возгласы одобрения раздались не только со стороны рядов оппозиции, но и со стороны консерваторов, встретивших заявление своего собственного лидера ледяным молчанием.
«Вы говорите от имени всей Англии!» — выкрикнул консерватор Роберт Бутби.
Гринвуд засыпал премьер-министра вопросами: «Почему такое промедление? А как же с обязательствами, взятыми правительством перед Польшей? Двадцать четыре часа правительство проявляет нерешительность, что это значит?»
Лицо премьер-министра посерело, а члены британского кабинета, сидевшие в первом ряду, выглядели подавленными.
Сразу же после заседания Дафф Купер, противник политики умиротворения, направился в кабинет Уинстона Черчилля, расположенный неподалеку от зала заседаний палаты общин.
Черчилль метал громы и молнии. Его обвели: накануне вечером его попросили войти в состав кабинета и он дал согласие — теперь он был связан по рукам и ногам. В этот вечер он собирался выступить в палате общин и подвергнуть сокрушительной критике политику Чемберлена, но как быть теперь, когда он сам стал членом кабинета?
Появившийся здесь Бутби стал настаивать, чтобы Черчилль немедленно порвал с премьер-министром. «Если
вы теперь его поддержите,— говорил он,— то спасете его. Порвите с ним сейчас же и завтра можете занять его место».
Дафф Купер и Бутби ушли; сгорбившись, Черчилль остался сидеть в своем кресле, пытаясь решить, что же делать.
В 9 часов утра 3 сентября 1939 года Гендерсон вручил английский ультиматум министру иностранных дел Германии. Ультиматум требовал, чтобы германское правительство до 11 часов дня заявило о выводе немецких войск из Польши. Если такого заявления не последует, Англия и Германия с этого момента будут находиться в состоянии войны.
Гитлер и Риббентроп отказались принять английского посла, и тот был вынужден вручить ноту личному переводчику Гитлера Паулю Шмидту.
В Лондоне на башне здания английского парламента Большой Бен отбил 10 часов 30 минут утра. Через тридцать минут истекал срок ультиматума, предъявленного правительству Германии.
В кабинете премьер-министра на Даунинг-стрит, 10, царило замешательство, ибо только что из Форин Оффиса прибежал посланец с сообщением, что Геринг выразил готовность немедленно вылететь в Лондон и просит согласия премьер-министра принять его.
В комнате рядом с кабинетом Чемберлена находился сотрудник радиостанции Би-Би-Си Лиддел. С микрофоном он ждал момента, чтобы представить радиослушателям премьер-министра, когда тот обратится к английскому народу с объявлением, что Англия вступает в войну с Германией. Выступление было назначено на 11 часов 15 минут.