>1 Дома так и не построили и не купили. Мне не удалось выяснить, куда же делись собранные деньги. — Прим. авт.
В утренние часы после подписания Мюнхенского соглашения, когда германская армия готовилась к броску на территорию Судетской области, захваченную без единого выстрела, когда чешские беженцы устремились по дорогам, идущим в восточном направлении, когда польская и венгерская армии начали сосредоточиваться на флангах Чехословакии, Невиль Чемберлен прибыл в апартаменты Гитлера в Мюнхене. Это была та самая встреча, о которой он лично просил рейхсканцлера в прошлую ночь, как раз перед тем, как Гитлер отправился с Муссолини отпраздновать подписание соглашения.
Уильям Стрэнг — член английской делегации в Мюнхене — лег спать в три часа утра, а в семь часов его разбудил телефонный звонок премьер-министра.
«После завтрака у меня встреча с господином Адольфом Гитлером, — сообщил Чемберлен. — Мне нужно нечто вроде заявления о будущих англо-германских отношениях, которое он бы одобрил и подписал. Вы знаете форму подобных документов. Не набросаете ли вы мне проект?»
Стрэнг встал с постели и, пока одевался и завтракал, «составил три параграфа», текст которых затем понес в номер Чемберлену; последний внимательно прочитал проект, переделал второй параграф и внес некоторые другие незначительные изменения. «Так оно должно пойти, — сказал оп. — Я думаю, господин Гитлер будет доволен... Что это за шум па улице?» — спросил он Стрэн-га. Тот объяснил, что под его окнами собралась толпа, чтобы приветствовать его за то, «что он сделал ради спасения мира».
Стрэнг предложил ему выйти на балкой и ответить на приветственные возгласы толпы. Чемберлен тут же вышел на балкон и вернулся обратно в приподнятом настроении. «Действительно, я им нравлюсь», — сказал оп.
Стрэнг спросил премьер-министра, знают ли французы, что оп собирается встретиться с Гитлером, и пе следует ли им предварительно показать подготовленный проект заявления. Чемберлен взглянул на него с некоторым раздражением и коротко ответил, что это не их дело. Оно касается строго англо-гермапских отношений.
Спустя полчаса Чемберлен был уже у Гитлера, а еще через час он вышел из апартаментов фюрера и был отвезен на аэродром, где его ожидал самолет, отправляющийся в Англию. Как и при возвращении Даладье в Париж, истерически-радостная толпа ожидала его в Лондоне. Возбужденный приветствиями толпы, он держал в вытянутой руке листок бумаги. «Это — мир на наше время», — заявил он, помахивая листком. Затем, как охваченный благоговением болельщик, который никак не может поверить, что ему удалось получить автограф виновника торжества, Чемберлен воскликнул: «Смотрите, вот бумага, на которой стоит его подпись!»