В Мюнхене Англия и Франция подписали дополнительный пункт к соглашению, в котором говорилось: «Правительство Соединенного королевства и правительство Франции вступили в вышеприводимое соглашение на основании того, что они будут выполнять предложение, содержащееся в параграфе 6 англо-французских предложений от 19 сентября относительно предоставления международных гарантий неприкосновенности новых границ чехословацкого государства против неспровоцированной агрессии...»
Было очевидно умонастроение чехов относительно этого пункта. «Уже на второй день, — отмечал Стэлен, — в дополнение к снятию своих боевых орденов, полученных в свое время во Франции, чешская делегация всем своим поведением подчеркивала пренебрежение к французской, английской и итальянской делегациям и вела прямые переговоры с немцами. «Смотрите, — заметил английский военный атташе, — они ведут себя так, будто они уже союзники немцев».
При сложившихся обстоятельствах трудно себе представить, как можно было ожидать от чехов иного поведения.
В Париже бурные восторги по поводу предотвращения войны благодаря Мюнхену еще не утихли. Журнал правого крыла «Лё пти паризьен», распространявшийся большим тиражом (при регулярных субсидиях немцев), открыл книгу посетителей, в которой предлагалось подписаться всем, кто одобрял Мюнхенское соглашение. Редакция собрала миллион подписей. «Пари суар» начала сбор средств, чтобы па них купить для Невиля Чемберлена дом в Дордони, где он мог в благодатной тишине ловить рыбу, отдыхать и размышлять над тем, насколько благодарен ему французский парод за спасение мира от войны. За три дня сумма сборов достигла 500 тысяч франков’. Эдуард Даладье, возвращаясь домой из Мюнхена па самолете, был так напуган, когда увидел огромную толпу, окружившую аэродром, что приказал пилоту покружить над аэродромом прежде чем разрешить ему пойти на посадку; однако на аэродроме Бопнэ расцеловал его в обе щеки, а по всему пути до самого Парижа ого приветствовали как героя.
Чувство вины, которое испытывал Даладье, вызвало у Чемберлена только презрение. Британский премьер-министр был не только популярным героем, обеспечившим успех в Мюнхене. Он также был уверен, что действительно заслужил такое единодушное одобрение. Свой «успех» в делах он довершил получением такого документа, помимо Мюнхенского соглашения, который заслуживает того, чтобы занести его в книги по истории как наиболее злонамеренную лживую декларацию (как по содержанию, так и по зафиксированным в пей обещаниям) из всех, какие когда-либо в истории были преподнесены доверчивой общественности.