– Но вы только на прошлой неделе говорили… – Маграт осеклась, потрясенная таким откровенным прагматизмом.
– Для магии неделя – долгий срок, – сказала нянюшка. – В нашем случае целых пятнадцать лет. В любом случае Эсме решила идти до конца, а мне не улыбается становиться у нее на пути.
– Получается, – холодно уточнила Маграт, – ваше «невмешательство» вроде обещания не плавать. Вы никогда его не нарушите, если только не окажетесь в воде.
– Лучше грести, чем тонуть.
Нянюшка потянулась к камину и взяла глиняную трубку, что смахивала на небольшую закопченную яму, и прикурила от затухающих углей. Грибо внимательно наблюдал за хозяйкой со своей подушки.
Маграт подняла с шара покров и посмотрела в зеленые глубины.
– Похоже, мне никогда ведьмовства не понять. Только думаю, что разобралась, а оно берет и меняется.
– Все мы просто люди. – Нянюшка выдула в камин облако сизого дыма. – И ведьмы, и нет.
– Можно я одолжу у вас шар? – внезапно спросила Маграт.
– Конечно, – ответила нянюшка и улыбнулась за спиной молодой ведьмы. – Ты, часом, со своим молодым человеком не повздорила?
– Не понимаю, о чем вы.
– Несколько недель его не видала.
– Герцог послал его… по каким-то делам. Впрочем, какая мне разница.
– Ясно. А шар бери, если нужен.
Маграт была рада вернуться домой. Ночью по болотам никто не шатался, но за последние пару месяцев ситуация явно ухудшилась. Мало того, что к ведьмам теперь в принципе относились с подозрением, так еще до нескольких людей в Ланкре, имевших какие-либо отношения с внешним миром, дошло, что а) либо куча событий решили случиться все и сразу, либо б) кто-то намухлевал со временем. Это было нелегко доказать[19], но торговцы, пришедшие по горным тропам после зимы, выглядели намного старше, чем следовало бы. Необъяснимые события мало кого удивляли в Овцепиках из-за высокого магического потенциала, но чтобы за одну ночь пролетело несколько лет – это что-то новенькое.
Маграт заперла дверь, закрыла ставни, аккуратно положила на кухонный стол зеленый шар.
И сосредоточилась…
Шут дремал под брезентом речной баржи, направляясь вверх по Анку со скоростью две мили в час. Не самый захватывающий способ передвижения, но в итоге вы окажетесь на месте.
С виду шут был здоров, но беспокойно ворочался во сне.
Интересно, каково это – когда всю жизнь делаешь то, от чего воротит? Наверное, как смерть, только хуже, ведь раз ты жив, то еще и страдаешь.
Маграт считала шута слабым, податливым и бесхарактерным человеком. Пусть уже вернется поскорее, чтобы больше никогда его не видеть!
* * *
То было долгое и жаркое лето.