– Чего вы здесь торчите?! Живо на сцену и прокляните там всех!
Троица припустила прочь. Томджон похлопал гнома по макушке.
– Хьюэл, короны нет.
– Хм? – рассеянно отозвался тот, представляя, как бы построить такие машины, чтоб гром и молнии пускали.
– Короны, говорю, нигде нет. А мне в ней выходить.
– Что значит нет, конечно есть. Большая, с красными стекляшками, очень эффектная, ты в ней еще в том городе выступал, на большой площади…
– Похоже, там мы ее и забыли.
Раздался очередной жидкий раскат грома, но даже через него Хьюэл уловил запинающийся голос на сцене. Гном кинулся в кулису.
– Душила я в младенчестве, – прошипел он и вернулся назад. – Найди другую. Покопайся в реквизите. Ты Злой король, тебе нельзя без короны. Ну же, парень, придумай что-нибудь, у тебя выход через несколько минут.
Томджон прошел обратно к коробке с реквизитом. Он вырос среди корон, больших золотых корон из дерева и гипса, усыпанных лучшим стеклом. Когда у него резались зубы, он точил их об символы власти. Но большинство корон осталось в «Дискуме». Томджон принялся вытаскивать фальшивые кинжалы, черепа, вазы, слой за слоем, и на самом дне нащупал что-то тонкое и в форме короны. Этот венец никто никогда не хотел использовать, слишком уж не по-королевски он выглядел.
Тут бы написать, что Томджон ощутил покалывание в пальцах. Может, так оно и было.
* * *
Госпожа Ветровоск сидела неподвижная как статуя и почти такая же холодная. Она вдруг с ужасом поняла, что происходит.
– Это же мы. Вокруг того дурацкого котла. Они изображают нас, Гита.
Нянюшка Ягг замерла, не донеся орех до рта, и прислушалась.
– Никогда я никого не топила! Слышала? Они сказали, будто топят корабли. Я такого не делала!
Наверху в башне Маграт ткнула шута локтем в ребра.
– Зеленые румяна? Это вот так я выгляжу? – спросила она, глядя на Третью ведьму.
– Вовсе нет, – заверил шут.
– А волосы!
Шут высунулся сквозь зубцы, словно нетерпеливая горгулья.
– Похоже, они из соломы. Причем не слишком чистой.
Он помялся, ковыряя покрытую лишайником кладку; перед отъездом шут попросил Хьюэла придумать пару реплик, которые можно сказать молодой даме, и все дорогу домой их заучивал. Что ж, сейчас или никогда.
– Надеюсь, ты не против, если я сравню тебя с погожим летним деньком. Ведь… ну, двенадцатого июня была приятная погода и… Ой. Ты уже ушла…
* * *
Томджон с напыщенным видом вышел на сцену. Король Веренс вцепился в свое сиденье, но пальцы погрузились в дерево.
– Это он? Это мой сын?
Нетронутый орех выпал из пальцев нянюшки Ягг и покатился по полу. Она кивнула.