– Ни словечка, – пообещала госпожа Ветровоск.
– Рот на замке, – подтвердила Маграт.
– В королевстве ничего нового, но земля пробудилась.
– В каком смысле? – спросила матушка.
– Она недовольна. Хочет такого короля, который бы о ней заботился.
– Как… – заикнулась Маграт, но матушка жестом велела ей замолчать.
– Ты же не про людей сейчас, да? – уточнила она. Блестящая голова покачалась. – Я так и думала.
– Что… – начала нянюшка. Госпожа Ветровоск приложила палец к ее губам.
Затем развернулась и подошла к окну прачечной: пыльному, заплетенному паутиной кладбищу, усеянному выцветшими крыльями бабочек и останками прошлогодних мух. Слабое свечение, озарявшее затянутые инеем стекла, намекало, что, вопреки здравому смыслу, новый день все-таки решил настать.
– Ты можешь сказать нам почему? – спросила матушка, не оборачиваясь. Она перебрала разумы всей страны…
И до сих пор находилась под впечатлением.
– Я же простой демон. Что я могу знать? Только что происходит, а не почему или как.
– Ясно.
– Можно я уже пойду?
– А?
– Ну пожалуйста.
Матушка встряхнулась.
– А. Да. Проваливай, – рассеянно сказала она. – Спасибо.
Голова не двинулась. Так и торчала на месте, словно портье, который только что затащил на десятый этаж пятнадцать чемоданов, показал всем, где ванная, взбил подушки и поправил все занавески, какие только можно.
– Может, изгоните меня как следует? – спросил демон, раз уж никто не уловил намека.
– Что? – снова вынырнула из размышлений матушка.
– Мне было бы приятнее, если б меня изгнали по всем правилам. «Проваливай» звучит как-то… скудно, – сообщила голова.
– А. Раз ты так настаиваешь. Маграт!
– Да? – подпрыгнула та.
Матушка кинула ей медную мешалку.
– Окажешь честь?
Маграт поймала мешалку за ту часть, которую госпожа Ветровоск вроде бы представила ручкой, и улыбнулась.
– Конечно. Сейчас. Так. Гм. Уйди же, бес, обратно в темные глубины…
Голова довольно улыбнулась. Такое обращение ей явно больше пришлось по душе.
Она растаяла в котле, точно воск в пламени, напоследок бросив презрительное «Проваааливай…», практически потерявшееся в водовороте.
* * *
Когда розовые лучи рассвета пролились на снег, матушка Ветровоск вошла в свою хижину.
Козы отчего-то беспокоились у себя в пристройке. Скворцы под крышей бормотали и стучали условными зубами. Мышь пищала за кухонным буфетом.
Матушка налила себе чашку чая, подметив, что каждый звук на кухне кажется немного громче обычного. Когда она уронила ложку в раковину, раздался такой звон, будто кто-то ударил молотом в колокол.
Госпожа Ветровоск всегда ощущала дискомфорт после совместного использования магии или, по ее собственным словам, становилась не в ладу сама с собой. Ведьма как неприкаянная бродила по дому, ища, чем бы заняться, находила, а потом бросала дело на полпути. Сейчас она мерила шагами холодные плиты.