Мы вышли из студии в вестибюль с высоким потолком. Стены здесь были так густо увешаны картинами в золоченых рамах, что я с трудом мог определить, где находится дверь в кабинет Бентама, пока не услышал голос мисс Сапсан, кричавшей с другой стороны:
— Ну тогда какого черта вы там делаете? Похоже, вы не знаете, что творите!
— Я думаю, что это Перплексус, — сказала Эмма.
— Да, очевидно, работа важна! — сказала мисс Сапсан. — Но вы развалите Дьявольский Акр, если и дальше будете терпеть неудачи, так что, либо исправьте это, либо найдите другое место для своих чертовых экспериментов!
— Может быть, нам стоит вернуться позже, — сказала Бронвин.
Енох шикнул на нас и приложил ухо к двери, которая тут же распахнулась. Мисс Сапсан стояла в проеме, ее щеки горели румянцем.
— Вы вернулись! — воскликнула она и, раскинув руки, окутала нас взмахом черной ткани. — Я думала… я думала… Ну, неважно, что я думала. Вы вернулись.
Я мельком увидел Перплексуса в комнате позади нее, но драма, которую мы прервали, была почти забыта.
— Я так рада вас видеть, — прошептала я, и ее копна чернильных волос коснулась моей щеки, когда она энергично кивнула в ответ. Я часто испытывал облегчение при виде мисс Сапсан, но никогда не испытывал такого облегчения, как сейчас, проведя последние несколько часов, безуспешно пытаясь представить мир и свою жизнь без нее. И тут меня поразило, и это казалось одновременно очевидным и таким глубоким, что то, что я чувствовал к этой странной маленькой женщине, было любовью. Я прижался к ней еще на мгновение после того, как Нур высвободилась из нервных объятий, и для того, чтобы убедиться, что она здесь, и потому, что я с некоторым удивлением осознал, какой хрупкой она казалась сквозь объемные складки своего платья. Меня пугало, какой тяжкий груз лежит на таких хрупких плечах.
Она отпустила меня и отступила назад, чтобы осмотреть нас.
— Боже мой, вы промокли до нитки.
— Мы с Эддисоном нашли их в доме мистера Джейкоба всего десять минут назад, — сказала Бронвин, — и привезли прямо к вам.
— Спасибо, Бронвин, ты поступила правильно.
— Ах вы, милые, бедные создания! — крикнула мисс Зарянка из комнаты, и я посмотрела мимо мисс Сапсан, чтобы увидеть старшую имбрину, сидящую у окна в инвалидном кресле. Она жестом пригласила нас войти, а затем крикнула на двух имбрин-учениц, маячивших поблизости. — Дамы, принесите чистые полотенца, свежую одежду, русский чай и что-нибудь горячее.
— Да, мисс, — хором ответили они и опустили головы. Одну звали Сигрид, серьезная девушка в идеально круглых очках, а другую — Франческа, многообещающая фаворитка мисс Зарянки. Енох вздохнул и повернул голову, чтобы посмотреть, как Франческа проскользнула мимо нас. Потом он поймал мой взгляд и тут же снова нахмурился, как обычно.