— Ну, нашли, чем мне не угодила Ирина? — спросил он нарочито насмешливо.
— А как же, — спокойно ответил Сергей. — Девушка была для вас опасным свидетелем хищения лотерейных билетов.
Пестряков вздрогнул. Он полагал, что никто никогда не докопается до истинного мотива убийства Тимошковой.
— Что вы сказали? — прошептал он осевшим голосом и покачнулся на стуле.
Ракитин молча подал ему фотокопию письма Ирины к Бойчину. Пестряков впился глазами в текст. На лбу его выступили капельки пота, губы сжались…
На какое-то мгновение в кабинете воцарилась тишина.
— А теперь я вас хочу послушать, — сказал Ракитин, как только Пестряков прочитал текст письма. — Будете говорить?
Тот словно окаменел, отсутствующим взглядом смотрел куда-то мимо Ракитина. Наконец он вышел из оцепенения, с криком вскочил со стула:
— Письмо ещё ничего не доказывает! Это оговор! Я тратил свою зарплату на билеты!
Но у Сергея уже были заготовлены все необходимые документы: справки Посылторга, фабрики Гознака, показания работниц сберкасс. Их и предъявил Пестрякову как неопровержимые доказательства.
Пестряков тяжело сел. Только теперь он понял, что от возмездия ему не уйти, и срывающимся, сдавленным голосом спросил:
— А если я всё расскажу? Признаюсь, как было… Мне сохранят жизнь?
Сергей смотрел на его застывшую фигуру, потное лицо, дрожащие руки и вспоминал образ Ирины с фотопортрета: её восторженные глаза, жизнерадостную улыбку. Вспомнил и её удивительные лирические стихи о счастье, о любви, о чести. И с недоумением подумал: что она могла найти хорошего в таком жалком существе, как Пестряков?
Ракитин поморщился, с трудом отогнал от себя неприятные мысли и сухо ответил ему:
— Никаких гарантий вам дать не могу. Всё будет решать суд. Ну, будете говорить правду?
Пестряков уныло уставился в пол.
— Да что уж тут говорить… Так и было, как вы сказали… Ирина заметила, что я сбрасывал билеты. И когда мы остались одни в кабинете, всё уговаривала вернуть их комиссии.
Он вскинул голову, криво усмехнулся:
— Вернуть билеты! Как будто это могло меня спасти. Начались бы вопросы: что да почему? Вспомнили бы о «москвиче» и мотоцикле. Ведь в понятии всех я был счастливчиком… Не-е-т, — протянул он, — оставалось только всё отрицать. Ирина сразу замкнулась. Я понял, что не смог разубедить её, и тогда решился…
Пестряков неожиданно умолк. Глаза его лихорадочно заблестели, и Ракитин подумал: «Ну вот, из шокового состояния он уже вышел, сейчас начнёт опять выкручиваться».
— И что же вы решили? — быстро спросил Сергей.
— Пойти к вам с повинной… Я договорился с Ириной и захватил её с собой… Под впечатлением ссоры с Гариком — так, кажется, его зовут — она и мне наговорила дерзостей. Я что-то резко ответил Ирине, и она ударила меня. Я защищался!