— Подойдите-ка ко мне, Ральф.
Он хмуро повернулся в мою сторону и глуховато пробурчал:
— Вы напрасно зовете меня, мне нечего вам сказать! Совершенно нечего… Прошу оставить меня в покое, в противном случае я вызову полицию!
Я долго, очень долго смотрел на него. Видимо, и ему это показалось слишком долгим, так что у него даже стакан чуть не вывалился из рук.
— Это было бы самой большой вашей ошибкой, дружище, — проронил я, не спуская с него взгляда.
Губы его зашевелились, и он с трудом выдавил из себя:
— О’кей, что вы хотите?
— Мне нужно потолковать с вами.
— Но ведь вы уже слышали то, что я мог сказать и сказал.
— Все эти вопросы были заданы совсем не так, как следовало бы это сделать.
— Все равно. Мне нечего вам…
Я перебил его:
— Тогда я просто хочу выслушать ваше мнение, Ральф.
Он сделал нервное движение и с опаской осмотрелся, но в это время в баре никого не было.
— О чем вы, например?
— Вы помните тот вечер?
Он пожал плечами и хмуро произнес:
— Конечно, помню, как вы накачались…
— Это не совсем так.
— Что значит не совсем так? Я же видел вас…
— Вы видели, что я накачался, а не как накачивался. Вот в чем разница! Вы сами-то помните, что мне подавали?
— Конечно! Две порции виски с джином. И я знал, кто вы такой, так как ваши портреты до этого частенько появлялись в газетах.
— Но ведь две порции виски не могут сделать меня пьяным, дружище. А сюда я пришел трезвым. Что вы еще знаете?
Было заметно, что мои слова ему не понравились, и я уточнил:
— На суде вы показали, что я пил в течение трех часов, пока не закрылся ресторан. Но на самом деле вы видели только то, что я выпил всего две порции виски.
— Послушайте, мистер Реган, пьяные люди — моя специальность. Если я вижу пьяного, то вижу и то, как…
— Но как же могло получиться, что я опьянел с двух рюмок, приятель? Как вы это объясните?
Его физиономия внезапно покраснела, жилы на шее вздулись, и он тяжело задышал.
— Вы это… с ума сошли, что ли?! Вы действительно думаете, что я вам что-то подмешал в виски?
— Но я ведь прекрасно помню, как подходил к одному из столиков. Там я посидел со Стэном-Карандашом, мы говорили о всякой всячине, и он даже дал мне несколько толковых советов, а потом провел к другому столику и представил некоторым постоянным посетителям ресторана.
— Нет, это было не так. Вы сидели с Попеем Левисом и Эдной Релле. Это люди искусства. Я даже мог…
— Я и сам прекрасно знаю, кто они, приятель, — сделав короткую паузу, я спросил: — Кто обслуживал тот столик?
— Шпуд… это его столик. Но я уверен, что и он вам ничего не подмешивал, мистер Реган. Старина Шпуд работает в нашем заведении уже десять лет, да и вообще всю жизнь прожил в пашем квартале. Шпуд на такое никак не способен.