Женщина поднялась и изящно протянула мне руку. У нее был глухой и сочный голос. Она назвала себя, но я прослушал ее имя, так как все еще не мог прийти в форму. Лишь когда я сел в кресло для посетителей, я увидел перед собой на ее столе маленькую табличку, подсказавшую мне, что ее зовут Джун Ривс.
Джун — королева. Более подходящего имени, разумеется, нельзя найти. Она предложила мне выпить, и я не заставил просить себя дважды. В бокале было что-то очень душистое и очень сладкое. Потом мы начали беседовать, но прошло, вероятно, много времени, пока ко мне вернулся мой обычный голос. С ней нельзя было соскучиться. Мы болтали о том и о сем, обо всем и ни о чем. Время летело незаметно. Плутовка вела себя весьма хитро, принимая разные позы, и все они были невероятно соблазнительными. При этом глаза ее довольно блестели, и она, казалось, чувствовала, что я часто теряю нить разговора.
— Скажите, а та девушка, которую вы ищете… она что — ушла после окончания с вашим другом, мистер Хаммер?
— Может быть, да, а может быть, и нет. Именно это я и желал бы выяснить. Вы, наверное, слышали, что он умер?
— Какая жалость! А что с ним случилось?
— В полиции утверждают, что он наложил на себя руки.
— В таком случае я просто обязана вам помочь. Я лично поговорю с девушками, как только они здесь появятся. Было бы неплохо, если бы вы заглянули к нам завтра, мистер Хаммер.
— Меня зовут Майк.
— Вот и отлично, Майк. Значит, договорились?
— Конечно. До завтра, мисс Ривс.
Джун протянула мне руку, и я ощутил крепкое многообещающее пожатие.
Выходя из агентства, я все еще чувствовал какое-то смущение. У лифта меня ждали. К трубам центрального отопления прислонилась девушка, которая чувствовала отвращение ко всякого рода одежде. Правда, сейчас на ней было значительно больше надето, чем при фотосъемках.
Заметив меня, она вынула изо рта сигарету и так уверенно направилась навстречу, что мне не оставалось ничего другого, как мысленно раздеть ее.
— Ну, наконец-то, — проронила она. — Ведь вы же пригласили меня пропустить по рюмочке, или я ослышалась?
— Что-то не помню, чтобы я это говорил. Но вы, вероятно, умеете читать мысли.
— Я умею и еще кое-что… — И из-под полуопущенных век она одарила меня таким взглядом, который расплавил бы даже тантал.
— Этому я поверю лишь после того, как вы мне по- настоящему докажете делом, — заявил я.
— Я докажу, и это доставит мне колоссальное удовольствие.
В лифте мы были одни, и она так тесно прижалась ко мне, точно мы находились в гуще праздничной толпы. Я ничего не имел против.