Затем я включил настольную лампу и снова сел.
Вошел Рикербай, принес сандвичи и две бутылки «Блю Диббанс». Поставив все это передо мной, он сел с усталой улыбкой.
Я заставил его подождать, пока не разделаюсь с сандвичами и пивом, затем сказал:
— Спасибо за все.
И опять он улыбнулся:
— Стоит ли?
Рикербай смотрел на меня. Его молчание оправдывало мое предположение.
— Однако, — начал я, — если он стал жертвой обстоятельств, то это дело местной полиции, а его другая личина так и останется нераскрытой… Правильно?
— Ты, оказывается, хорошо знаком со всеми интригами нашего заведения. Поэтому, каковы твои собственные заключения? — спросил Рикербай.
— Должен заметить, что в настоящее время все висит в воздухе. Ты сейчас выполняешь особое задание из-за личной заинтересованности в этом деле. Тебе не могут приказать выйти из него, иначе тебе придется отказаться от места и самому распутывать дело.
— Видишь ли, Майк, для того, кто был алкоголиком в недалеком прошлом, твой ум чрезвычайно ясен. — Он снял очки и, прежде чем водрузить их обратно, тщательно протер. — Меня это начинает интересовать уже из-за твоей личности.
— Дай-ка мне объяснить, дружище. Было потрясение. Я приходил в себя, и в трезвом состоянии неожиданно встреченная смерть просто потрясает меня.
— Я в этом не уверен, тем не менее продолжай задавать свои вопросы.
— Чем занимался Ричи Коул?
После секундной паузы он сказал:
— Не будь глупцом. Я, конечно, не знаю. А если бы и знал, то не выдал бы этого.
— О’кей, а что было его маской?
В ответ он только покачал головой и усмехнулся.
Я сказал:
— Ты же говоришь, что сделаешь все, чтобы найти убийцу.
На этот раз он молчал целую минуту, затем взглянул на свои руки, потом опять на меня. В это время он сделал какие-то быстрые мысленные расчеты:
— Я не понимаю, какое это может иметь значение теперь, — сказал он. Печаль проступила на его лице. Затем он продолжал: — Ричи был матросом.
— Член профсоюза?
— Да, у него был полный билет.
Лифтер в Триб Билдинг с любопытством посмотрел на меня, когда я сказал, что хочу найти Хью. Возможно, очень многие разыскивают его. Мне не было дела до этого.
На двери я прочел: «Хью Гарднер». Я постучал, открыл дверь, и вот он был передо мной. Он сдержанно произнес:
— Майк?! — И это звучало почти как вопрос.
— Привет, Хью.
— Давненько не виделись. Я уже начал беспокоиться.
— Многие беспокоились.
— Но у всех были разные причины.
Мы пожали друг другу руки — двое друзей, встретившихся после долгой разлуки. Мы оба были сильными, но пока он шел вперед, я страдал, и все же мы остались добрыми друзьями.