— Это не подарок, Зен, — Раза громко фыркнул, с пренебрежением махнув рукой в сторону поникшего Кара, — это очередной промах. Сборище никчемных пьянчуг и идиотов, неспособных выполнить простейший приказ.
— Наместник, позвольте мне объясниться! Думаю, нам стоит поговорить где-нибудь в другом месте… — торопливо проговорил Кара, поднимая лицо.
— Кара, стесняешься жителей нашего города? — прервал его скомканные излияния Раза. Язвительный тон окатил Вэл будто очередным ушатом ледяной воды. — Боишься упасть в грязь лицом? Не стоит. Тебе уже и так не отмыться. Никак не могу понять, в какой момент в твоей тупой голове зародилась мысль, что ты можешь безнаказанно привести в мой город… ее? — Поворот головы в сторону Вэл и слово, брошенное с таким презрением, будто плевок в сторону шелудивой собаки.
— Пожалуйста! Позвольте мне все объяснить! Я понимаю, как это звучит, но без нее Зефф не вернулся бы!
— Может быть, так было бы лучше, не находишь? — с усмешкой поинтересовался Раза.
Вэл отвела взгляд в сторону, не в силах наблюдать за просящим, почти умоляющим лицом Кара и жестким, равнодушным Раза.
Сумасшествие какое-то.
Картина, разыгравшаяся на ее глазах, никак не вписывалась в ту действительность, которую она знала. Приняв решение вернуться, Вэл была готова встретить своего Первого и понести наказание, любое, которое тот назовет. Она была готова умереть.
А разве может быть что-то страшнее смерти?
Оказывается, может.
Вэл было жутко видеть Раза таким: незнакомым, чужим, отстраненным, переступившим через все, что было ценно.
Раза, которого она помнила, был справедлив. По-своему, но справедлив. И он никогда не забывал тех, кто был ему дорог.
Но мужчина, высокий и статный, оседлавший черного как ночь коня, — Вэл не знала его. Она смотрела и не видела в этом человеке Раза.
Наместник города — то, к чему тайно, скрывая свои мысли от других, стремился он. Вэл догадывалась, понимала его амбиции и никогда не хотела, чтобы это желание сбылось.
Где-то глубоко внутри она всегда боялась, что это изменит Раза, покажет его внутреннего зверя, тщательно скрываемого и крепко удерживаемого цепями верности, заботы и долга.
Люди не меняются. И оборотни тоже.
И значит ли это, что Раза всегда был таким?
Возможно, теперь ему незачем и не для кого скрывать свое истинное лицо.
— И что же дальше, Ра? Объявишь себя богом? — громко и четко проговорила Вэл, поднимая голову и устремляя на Раза прямой смелый взгляд.
Ее вопрос поглотил шум взбесившейся толпы. Вэл едва не оскалилась, наблюдая за разъяренными лицами вокруг. И сколько же их здесь, волею случая оказавшихся свидетелями такого чудного момента, о котором скоро будет говорить весь город? Пятьдесят, сто человек?