– Скиммер модры Этри, – охнул Эримон.
Вслед за песчаным мастером Амри и Найя поспешили к стенающему от боли скиммеру. Дусаны несли из озера воду, чтобы омыть его, а Эримон запрыгнул на упряжь, чтобы помочь жалким остаткам экипажа сойти на землю.
Кайлан подал чашу с водой одному из прибывших, который пытался прокашляться от пыли и песка. Эримон спрыгнул вниз, чтобы поприветствовать их.
– Песчаный мастер Рек’ир! Что произошло? Где модра Ситхи?
Дусан покачал головой.
– Нас настиг шторм. Мы попробовали отступить на юг в надежде переждать непогоду, но шторм не прекращался. Пока мы ждали на южной окраине, к нам прилетел рассеивающий ветра.
– Из Ха’рара? – спросила Найя и посмотрела на Амри.
– Да. Случилось страшная трагедия. Модра Ситхи покинула нас, чтобы исполнить свой долг.
Тепло схлынуло из тела Амри, и он похолодел так сильно, что не знал, сможет ли согреться. Рек’ир снова закашлялся, тяжело вздохнул и, чтобы пояснить ситуацию, достал перевязанный серебристой бечевкой свиток, который вручил Эримону. С леденящим ужасом Амри ждал, когда он дочитает, и понимал, что знает, какие слова сорвутся с уст песчаного мастера.
– В Ха’рар модру вызвала принцесса Селадон, – произнес он. – Аль-Модра Мейрин мертва.
Амри показалось, что он ослышался. Эримон передал пергамент Кайлану, и тот перечитал его сам. Амри не требовалось перечитывать послание и даже не хотелось. В нем не объяснялось, как это произошло или кто это сделал. Просто сказано, что это произошло. Он поднял руку, чтобы проверить, сидит ли на его плече Тавра. Она сидела на том же месте, на котором была, когда они прыгнули в озеро, но сидела молча. Молчали все, покуда Амри не нарушил молчание.
– Думаете, это из-за того, что она сказала в пространстве сновидений? – прошептал он. – Потому что она поклялась оказать скексисам сопротивление?
Кайлан скрестил руки и тихонько отвел уши назад. Когда он был расстроен, он не демонстрировал своих чувств, как делала Найя, но Амри уже начинал понимать язык тела спритона, и сейчас спритон был куда больше чем просто расстроен.
– Она сказала, что разожгла костер, – заговорил сказитель песен. – Но когда мы зажгли костер дусанов, то увидели Этри и Таэ. Снооттиск с историей сифа появился на стене убежища… но не было ничего про вапр из Ха’рара. Если костры сопротивления предназначены объединить гельфлингов и поделиться песней, которую мы все рассказываем, и если Аль-Модра Мейрин действительно разожгла вапранский костер, то мы должны были его увидеть. Что-то не так. Совсем не так.
– Ты думаешь, она не разжигала костер? – спросила Найя.