– Идти недалеко, – через плечо бросила скекСа. – Очень скоро мы поправим здоровье Таэ. Смотрите под ноги, похоже, что уборщики еще не добрались в эту часть коридора, гм-м…
СкекСа, высоко подняв ногу, перешагнула через что-то, лежавшее поперек прохода: этим оказался большой краснокровный червь, маслянистая кожа которого высыхала, даже несмотря на высокую влажность воздуха. По очереди они переступали через умирающего, извивающегося последними судорогами червя.
Кроме умирающего червя, они не увидели больше никого: в сыром и темном корабле не было ни экипажа, ни вспомогательного персонала. СкекСа дошла до расширения в туннеле и несколько раз дунула в свисток. Плоть в стене задрожала, чешуйки и иглы раздвинулись, открывая проход в помещение.
– Добро пожаловать в мою лабораторию.
Судя по высоким потолкам, укрепленным шестами и балками, они оказались глубоко в чреве чудовища. В центре потолка висела большая люстра с золотистыми лампами, светящимися безогненным светом и освещавшими длинные ряды полок с бутылочками, баночками и флакончиками, по другую сторону которых располагалась большая книжная библиотека. По всей комнате было расставлено множество кристаллов, зеркал, линз и других предметов.
СкекСа подошла к заваленному свитками столу и расчистила его одним движением свободной руки.
– Подайте мне вон ту ткань. Сложите как подушку, чтобы ровно положить эту очаровательную головку.
Кайлан и Этри выполнили просьбу. Все встали вокруг Таэ. Теперь кожа сифанской девушки была почти белой, ее дыхание стало настолько слабым, что Амри уже не мог определить, дышит ли она еще.
– Она выживет? – спросил Стейя, почти такой же, как она, бледный – только из-за чувства вины и беспокойства.
– Ей требуется очищение организма и профилактика обезвоживания, – произнесла скекСа. – Вода вымоет токсины из тела, и нужно еще возродить истощенную жизнь.
– Зандир не дал бы такого эффекта, – сказал Амри, – это порошок правды. От него не бывает таких эффектов, как и от нектарного вина.
– Очень прозорливо, мой маленький гроттан-аптекарь. Однако цветок зандира, который, как известно, отпирает ум, является дальним родственником сог-цветия, о чем мало кому известно. В случае совместного их приема пыльца зандира пробуждает плод сог-цветия. В результате образовываются споры, которые вызывают худшие эффекты обоих растений: обезвоживание, падение кровяного давления. И да, открывают ум – весьма жестким образом. Знай об этом Стейя, он наверняка не добавил бы и то и другое в одну чашку.
Стейя отвел взгляд в сторону и прижал уши.