– Не в Манхэттене, Серёга. Здесь. Проект был запущен после того, как я отчитался по первым, весьма удачным, кстати, опытам.
Этапы выполнения работ, календарный график, финансирование всё, как положено.
– РИИЛ?
– Кто ж ещё? А когда меня спросили о возможности переноса работ из ГЗ в один из спецсанаториев, я понял, кто будет следующими подопытными.
– «Зеленушки»?
– Они самые. И тогда я струсил всерьёз.
– Да уж… – Егерь покачал головой. – На свободе с такой бомбой в голове тебя бы не оставили, клык на холодец! Правозащитники, вроде «Гринлайта», и так властям покоя не дают, а всплыви вот это…
– Ерунду ты несешь! – Шапиро единым духом, словно водку, опрокинул коньяк, вскочил, и нервно заходил по кабинету. – Какой, нахрен, «Гринлайт»? Ты что, не понимаешь, зачем им это?
– Какие-нибудь «универсальные солдаты»?..
– …причём, способные действовать на территории Леса! Эл-А «живым мертвецам» по барабану, у них, в нашем понимании, вообще нет обмена веществ – «слепок» нервной системы, созданный некромицелием, не управляет химией организма. Приходится черпать энергию из процесса разложения собственных тканей. Я когда обезьян вскрывал, видел: вместо внутренних органов гуляш из гнилого мяса, и к тому же горячий, градусов сорок пять. Жуть, чисто зомби! Была когда-то такая модная тема – зомби-апокалипсис…
– Хм… ты, кажется, начал говорить о Лесе?
– Прости, увлёкся.
Яков Израилевич открыл сейф, пошарил на нижней полке и извлёк склянку с наклейкой, на которой чернилами было выведено: «Метанол». Ниже скалился неумело нарисованный череп со скрещенными костями.
– Налить? Медицинский, девяносто пять оборотов.
Егерь поднял брови.
– После коньяка? Яша, возьми себя в руки! У нас с тобой не та молодость, чтобы так мешать!
– Как хочешь. А я выпью.
И плеснул в мензурку прозрачной жидкости.
На какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Шуршал за окном недолгий летний дождик, ухала в черноте близко нависших крон ночная птица, да тонко позвякивало химическое стекло мензурки – завлаб раз за разом аккуратно доливал спирт до риски с отметкой «30». Егерь искоса наблюдал за ним, доцеживая коньяк.
– Израилич, а Израилич? – вкрадчиво заговорил он после третьей порции. – Пока ты не нажрался вусмерть – может, закончишь свой увлекательный роман?
– Ах да, разумеется… о чём, бишь, я?
– О зомби. Которые с грибницей.
– Верно, извини… Прикинь: что мешает РИИЛу, когда они научатся делать из «зеленушек» зомби – а может и не только из «зеленушек»? – начать вторжение в Лес? Ведь тридцать лет только об этом и мечтают… «Срок годности» у таких «бойцов», конечно, ограничен – неделя от силы. Зато убить их, считай, невозможно, разве что на части разорвать.