Передо мной сейчас сидела не девочка. Откинув свою обычную дурашливость, говорила Тысячелетняя ведьма. И, глядя в её глаза, я не решалась сказать что-то в ответ, пока она не выскажет то, что хотела до меня донести. Ларт, забыв о вулканах, сцепил руки перед лицом и внимательно слушал речь Иды.
— Простолюдину нет никакой разницы, кому служить, пока новый феодал не начнёт его облагать непосильными и непривычными налогами. Но ему есть разница, если наймит иноземной армии, расквартированный в его доме, изнасилует ночью его дочь. Ему есть разница, если армия, которую ты приведёшь, начнёт грабить его деревню ради еды, не имея нормальных подвозов фуража и провианта. Захочет ли народ, который ты жаждешь спасти, принять от тебя это спасение? Что ты можешь предложить им, кроме возвращения фамилии вашей семьи на трон?
Подо мной проваливалась земля и я отчаянно пыталась придумать аргументы, которые могли бы помочь в этом споре. Но тщетно. Я просто девчонка, которой двигают фамильные амбиции. Чего я действительно хочу? Власти? Или мести? Ведьма вытащила эти простые желания из дальних уголков моего разума, счистив с них шелуху морали и самообмана. А она, тем временем, продолжала говорить, давя и обжигая океаном пламени в глазах.
— Ты жаждешь власти, Мира? Править людьми, нести ответственность за их судьбы, принимать решения о казни и помиловании? Жаждешь славы? Титула? Золотой короны? Или тебе лишь кажется, что ты должна тащить на себе это бремя просто потому, что родилась в этой семье, в этих землях? Или же ты хочешь обычной справедливости? Чтобы убийцы твоей семьи получили по заслугам, а твоя душа успокоилась. Обдумай это. Решай сама для себя, как ты хочешь жить и ради кого.
Вулканы уже давно исчезли, сменившись видами джунглей, но бездонные алые глаза по прежнему заглядывали прямо в мою душу. Я молчала, по лицу бежали непрошенные слёзы. Ида за несколько минут вывернула мой разум наизнанку, обнажив истинные желания и страхи. Я не чувствовала в себе желания и силы править. Я была слишком мягка. На трон, после смерти отца, должен был взойти мой брат. Я же прилежно училась всему необходимому, но никогда не готовила собственную душу к роли правителя. И теперь прятала свои подлинные желания и страхи за тщеславными клятвами и честью фамилии, полагая, что так и должно быть. Я ведь дочь Ирв. Я должна. Но должна ли? Чего я хочу на самом деле? Как мне нужно поступить? Всхлипнув, я вскочила на ноги и, извинившись, удалилась в свою комнату.
* * *
— Кажется, я перестаралась… — пробормотала ведьма, провожая взглядом заплаканную девушку. — Нужно будет завтра извиниться.