— Я немного помяла Зомби и врезала начальнику… Им это не понравилось!
Незачем уточнять, что Даниэль один поколотил ее. Лучше распустить слух, будто против нее выставили целый эскадрон. Сберечь репутацию.
— Тебя когда переводят?
— Не знаю. Думаю, директор из кожи вон лезет, чтобы поскорее от меня отделаться. Гревиль и я в одной тюрьме — это не дает ему спокойно спать!
Марианна развеселилась. Снова почувствовала себя сильной. Минуты проходили за разговором, никто не приближался к ним, никто не осмеливался. Разве что костлявая фигура Эмманюэль замаячила перед глазами.
— Ты нам солнце загораживаешь! — буркнула Марианна.
— Сигаретки не найдется?
Марианна испепелила ее взглядом. Зомби еще и курит?
— Размечталась! Хочешь сигаретку — плати!
Эмманюэль продолжала смотреть на нее глазами побитой собаки, но Марианна отвернулась. Тогда ВМ свернула папиросу, раскурила ее и протянула Эмманюэль.
— Спасибо! Меня зовут Эмманюэль Оберже…
— Я — ВМ.
— Еще раз спасибо.
— Не за что. Береги себя, Эмманюэль.
Мадам Фантом удалилась. Марианна с облегчением вздохнула:
— Почему ты ей дала папиросу?
— Разве ты не знаешь старый обычай, Марианна? — удивилась ВМ и как-то странно улыбнулась. — Последняя папироса приговоренного…
Заключенные поднимались по высоченной железной лестнице. Шествие открывала Жюстина, Даниэль был замыкающим. Марианна и ВМ шагали бок о бок под оглушительный грохот сотен ног, топающих по металлу. Эмманюэль шла в трех метрах от них. Ее, хотя она этого и не знала, уже окружали ее будущие истязатели. Спектакль вот-вот должен был начаться, некоторые даже проталкивались в первые ряды.
Джованна перешла в атаку. Подойдя к Эмманюэль сзади, надела ей на голову черный пластиковый мешок, стиснула затылок и толкнула вперед. Тесный круг тотчас же накрыл ее, словно свинцовой крышкой. Гиена оттянулась по полной. Била ногами в живот, по ребрам, пока другая из банды прижимала жертву к ступеньке размозженным лицом. Каблуками по позвоночнику. По ногам, между ног. Толкотня, крики. Ликующие возгласы. Джованна взялась за голову Эмманюэль обеими руками и трижды со всей силы приложила лицом о стальную ступеньку, после чего наконец выпустила добычу.
Гиены снова заняли свое место в шеренге. Все произошло очень быстро. За минуту с небольшим. Даниэль, поняв, что наверху творится неладное, работал локтями, расталкивая толпу, прыгал через три ступеньки. Слишком поздно.
— Черт! — крикнул он, склоняясь над Эмманюэль.
Он перевернул тело, осторожно стянул мешок, обнажая красноватую массу, посреди которой виднелись глаза, и в них запечатлелась дикая боль, недоумение и страх. Может быть, навсегда. Она не плакала, не стонала. Лежала в луже собственной крови, скрестив на груди руки. В мертвой тишине.