— Ты уже десятый раз меня благодаришь! При желании можно и завтра куда-нибудь съездить. Если, конечно, ты не слишком устала… Тебе сильно не хватает его?
Марианна закрыла глаза. Обычно Фрэнк избегал заговаривать на эту тему. Но, должно быть, догадался, что ей требуется излить душу.
— Да.
— Понимаю…
— Ты тоже кого-нибудь потерял?
— Да.
— Ты… Ты долго страдал?
— Я до сих пор страдаю… Но к этому можно притерпеться… с годами.
С годами. Долгие годы страдать вот так? — с ужасом подумала Марианна.
— Скоро тебе станет легче, — заверил Фрэнк.
— Может быть, и нет… Я никогда никого так не любила…
— Любовь каждый раз другая. Так ты уже никогда никого не полюбишь. Но полюбишь по-иному кого-то еще. Любовь исходит от тебя и от того, кого ты любишь… Она может быть страстной, эгоистичной, верной, доверительной… Даже устрашающей! Ты полюбишь снова, но не так. Хотя так же сильно.
Странно слышать от него такие речи. От него, копа-садиста, расчетливого и лживого. Скрытно ведущего свою игру.
— Это из-за нее ты больше не спишь?
— Отчасти да…
— Расскажи…
— Нет. Думаю, эта история не поднимет тебе настроения.
— Вначале я не любила Даниэля. Правда, когда я прибыла в С., он ко мне отнесся по-человечески. Но был такой строгий, просто кошмар… Только попробуй пойти наперекор! А потом… Он понял, что мне наркоты не хватает, и нашел способ меня держать под контролем… Та самая слабость, сам знаешь… Ты, должно быть, меня находишь… жалкой, да?
— Нет. Просто спрашиваю себя, как… Как тебе удалось влюбиться в него после всего этого?
— Много месяцев это был просто ужас. Потом я привыкла… Порой говорила себе, что это я имею над ним власть.
— Без сомнения, так оно и было…
— Вот только он мог обходиться без меня, а я без наркоты не могла. Если я скандалила, он мне ничего не давал. Такие были правила… А потом однажды… Мы занялись этим, не имея в виду порошок или сигареты… После все пошло по-другому. Я в него влюбилась мало-помалу. А он влюбился в меня. Не было уже никаких сделок… Это ему стоило жизни… Мне всегда будет его не хватать.
— Знаю, Марианна.
— Но я больше не буду плакать, не беспокойся!
— Я пойду, отдыхай, — сказал он. — До завтра…
Он закрыл за собой дверь.
На ключ.